Национальный опрос, проведенный компанией Talker research и направленный на выявление привычек американцев в отношении потребления сахара, показал, что среднестатистический представитель популяции потребляет более 36 кг в переводе на чистый сахар, что составляет минимум 99 г этого продукта в сутки.
Ах, эти коварные 15:12
В то же время 34 % респондентов из свыше 2 тысяч опрошенных признались, что большая часть потребляемой ими жидкости обычно приходится… на утренний кофе. А 28 % опрошенных заявили, что основную часть жидкости, которую они выпивают в течение дня, составляет газировка.
В среднем за день респонденты выпивают не более 1,3 л жидкости (далеко не всегда воды!). При этом более половины респондентов (51 %) признались, что стараются пить именно для того, чтобы предотвратить тягу к сахару, так как считают, что, когда им хочется сладкого, их организм на самом деле испытывает жажду.
Итак, среднестатистический американец потребляет более чем в 2 раза больше сахара, чем рекомендует Американская кардиологическая ассоциация, и значительно меньше воды, чем советует Национальная медицинская академия США.
Неудивительно, что повышение уровня гидратации — цель № 1 для здоровья участников опроса (напомним, что чистой питьевой воды рекомендуется употреблять в количестве 50–70 % от общего объема всей жидкости, а расчет индивидуальной нормы учитывает показатель 25–30 мл на 1 кг нормальной (идеальной) массы тела).
Согласно результатам исследования, эмоции и состояния, которые чаще всего вызывают тягу к сладкому, включают стресс (39 %), скуку (36 %), усталость (24 %) и одиночество (17 %).Также респонденты отмечают, что при появлении потребности в сладостях они чувствуют тревогу (23 %), раздражительность (22 %), нетерпение (20 %) и непродуктивность (20 %).
Среди сценариев, которые могут заставить особенно сильно захотеть чего-нибудь сладкого, — просмотр фильма (31 %), завершение трапезы (31 %), потребность в приливе энергии в полдень (30 %) и плохой день на работе (19 %).
Середина дня — самое опасное время для сладкоежек, так как, согласно результатам исследования, пик тяги к сладкому чаще всего наступает в 15:12.
Любопытно, что большинство респондентов (85 %) осознают проблему и согласны работать над собой, чтобы сократить потребление сахара. Но сколько времени может продержаться среднестатистический Джо, прежде чем сдаст позиции и поддастся соблазну? Оказывается, всего 13 минут. Некоторые идут на радикальные меры, чтобы найти сладкое, если его нет под рукой: более чем каждый десятый (12 %) сообщил, что найдет время даже в самом плотном графике и несмотря ни на какие препятствия получит вожделенное угощение.
Респонденты также отметили, что после употребления сладкого они испытывают негативные последствия в среднем уже через 33 минуты, большинство чувствуют усталость (42 %), сожаление (25 %) и снижение внимания (21 %).
Соблазн возрастом 800 тысяч лет
Тем временем в журнале Science вышло исследование, результаты которого показали, что ген фермента слюны амилазы, расщепляющей крахмал до олигосахаридов, впервые был продублирован более 800 тысяч лет назад, заложив основу генетических вариаций, которые сегодня формируют наш современный рацион, включая, естественно, тягу к сладкому.
Давно известно, что люди являются носителями нескольких копий гена, который позволяет нам расщеплять сложные углеводы в ротовой полости, обеспечивая первый шаг в метаболизме крахмалистых продуктов. Однако до сих пор было неизвестно, как и когда увеличилось количество этих генов. Новое исследование, проведенное под руководством Университета Буффало и Лаборатории Джексона (крупнейший мировой центр по изучению генетики млекопитающих), показывает, как ранние дупликации этого гена создали основу для широкого генетического разнообразия, которое существует и сегодня, влияя на то, насколько эффективно человек переваривает крахмалистую пищу.
Удалось установить, что дупликации гена, известного как ген слюнной амилазы (AMY1), могли произойти более 800 тысяч лет назад, задолго до появления земледелия.
Древние охотники-собиратели и даже неандертальцы уже имели несколько копий AMY1, утверждают ученые. Проанализировав геномы 68 древних людей, в том числе образца из Сибири «возрастом» более 45 тысяч лет, команда исследователей обнаружила, что у охотников-собирателей на одну диплоидную клетку приходилось в среднем 4–8 копий AMY1, еще задолго до начала сельскохозяйственной деятельности, до того, как начали одомашнивать растения и употреблять в пищу избыточное количество крахмала.
Исследование также показало, что дупликации гена AMY1 произошли у неандертальцев и денисовцев. «Первоначальные дупликации в наших геномах заложили основу для значительной вариативности амилазы, что позволило людям приспособиться к изменению рациона, поскольку потребление крахмала резко возросло с появлением новых технологий и изменением образа жизни», — пишут авторы работы.
Первоначальная дупликация AMY1 была подобна первой ряби на пруду, создав генетическую возможность, которая впоследствии сформировала наш вид. По мере того как люди распространялись по различным средам обитания, гибкость в количестве копий AMY1 давала преимущество для адаптации к новым диетам, особенно богатым крахмалом.
После первоначальной дупликации, приведшей к появлению трех копий AMY1 в клетке, локус амилазы стал нестабильным и начал создавать новые вариации. Но особенно сильно на вариации AMY1 повлияло сельское хозяйство. Если у ранних охотников-собирателей было всего несколько копий гена, то у европейских фермеров за последние 4 тысячи лет произошло резкое увеличение среднего числа копий AMY1, что, вероятно, связано с их рационом, богатым крахмалом. Даже у одомашненных животных, живущих рядом с человеком, таких как собаки и свиньи, число копий AMY1 выше, чем у диких, не зависящих от рациона с высоким содержанием крахмала.
«Особи с более высоким числом копий AMY1, вероятно, эффективнее переваривали крахмал и имели больше потомства. В конечном итоге их линии в течение длительного эволюционного периода оказались более благополучными, чем линии животных с более низким числом копий», — утверждают ученые. Кстати, полученные ими данные согласуются с результатами исследования Калифорнийского университета в Беркли, опубликованными в прошлом месяце в журнале Nature, согласно которым за последние 12 тысяч лет у людей в Европе среднее число копий AMY1 увеличилось с 4 до 7.
У ученых появляются захватывающие возможности изучить влияние генетической вариативности AMY1 на метаболическое здоровье и раскрыть механизмы, участвующие в переваривании крахмала и метаболизме глюкозы. А у обычного человека — «железобетонное» оправдание его слабости к сладкому. Просто во всем виноваты гены…