Секретный гарнизон в казахских степях, туманный Ленинград, Самара и Саратов на Волге… Где только не проходила военно-медицинская служба Вячеслава Дорошевича! Но разве это важно, когда ты верен своим убеждениям, а рядом, как надежный тыл, находится семья?
В преддверии праздника полковник медицинской службы, доцент кафедры общей гигиены БГМУ, кандидат мед. наук Вячеслав Дорошевич рассказывает о самых значимых точках на карте своего профессионального пути.
Семейные истории
Детство Вячеслава Ивановича прошло в послевоенные годы. Он родился в 1949 году в деревне Старица Копыльского района. Мама, работавшая учительницей, сумела привить сыну любовь к гуманитарным наукам. Но сильнее на мальчишку повлияла семейная история деда, который служил военным фельдшером, прошел всю Первую мировую войну. Его рассказов о войне внук никогда не слышал — дед умер до его рождения, но сохранившуюся фотографию военного медика мальчик берег и часто рассматривал. Наверное, еще тогда у мальчишки зародилась большая мечта быть как дед-герой — военным медиком.
С другом детства Володей Скоровым после окончания школы они решили поступать в общевойсковое командное училище в Баку. В конце 10 класса закадычных друзей направили на медкомиссию, которую Слава… провалил в первом же кабинете.
— Окулист открыл передо мной книгу с таблицами Рабкина, и я понял, что первую страницу вижу, вторую — частично, а третью не вижу совсем, — вспоминает Вячеслав Иванович.
Так у парня обнаружили нарушение восприятия красного спектра и к поступлению не допустили. Тогда казалось, что мечту стать военным медиком зарубили на корню.
— Пришлось выбирать другую профессию. Старшая двоюродная сестра училась в Минском медицинском институте на лечебном факультете, и мы с родителями часто приезжали к ней. Отец ее погиб на фронте, а мать умерла, поэтому мои родители девочку удочерили. Еще одна двоюродная сестра поступила на санитарно-гигиенический факультет Донецкого мединститута. Она посоветовала присмотреться к своей специальности, мол, хорошая работа для мальчика, — рассказывает преподаватель.
Но мама Вячеслава Ивановича, о которой он отзывается с большой любовью, поступила очень мудро: после провальной медкомиссии она привезла парня в Минск и провела по всем институтам — выбирай. И он выбрал медицинский!
Когда парень подавал документы на санитарно-гигиенический факультет, первый проректор, видя хорошие оценки в аттестате, поинтересовался, почему он не поступает на лечебный.
— Я ответил, что специальность мне нравится! Хотя тогда никакого понятия о ней не имел, — улыбается он.
Ни одного замечания!
Впоследствии ни разу не пожалеет о своем выборе. Хотя врачом-лечебником поработать доведется. Санитарно-гигиенический факультет был еще совсем молодым. Выпуск Вячеслава Ивановича — всего третий. Специалистов в этой отрасли не хватало по всей стране. Когда приятель, учившийся на курс старше и распределившийся главврачом на Ивановскую районную санитарно-эпидемиологическую станцию, позвал к себе, Вячеслав долго не сомневался. На распределении попросился в Иваново. Там его назначили врачом по гигиене питания и одновременно заведующим санитарным отделом районной санэпидстанции.
— Я сразу окунулся в работу. Занимался оценкой санитарно-гигиенической ситуации и контролем соблюдения нормативно-правовых актов на разных предприятиях общественного питания района — молочных, консервных заводах и т. д., по сути, осуществлял надзорные функции, — по-военному четко говорит врач.
Борясь за соблюдение гигиенических норм в пищевой промышленности, специалисты санэпидстанции устраивали рейды по колхозным и совхозным хозяйствам. Вячеславу Ивановичу особо запомнился один из таких выездов на молочную ферму.
В те годы только начиналось внедрение машинного доения, и прежде чем ехать на объект, молодой специалист хорошо изучил санитарно-гигиенические требования, которые должны соблюдаться работниками фермы, обстоятельно задавал руководству предприятия вопросы: какие средства для подмывания вымени применяются, как сцеживаются первые порции молока и, наконец, где хранится тара для доения...
На последнем вопросе заведующая фермой развернулась и уверенной походкой подвела меня… к забору, на штакетнике которого были развешаны чистые ведра и марля. А рядом роем кружили мухи. Так иногда в борьбе за соблюдение санитарных норм приходилось начинать с самых азов.
В Минск парень исправно ездил на свидания. Там у него осталась девушка — студентка технологического института, которая впоследствии стала его женой.
— Она мой надежный тыл на протяжении всей жизни. Я всегда принимал решения самостоятельно, зная, что Танюша во всем поддержит! — признается Вячеслав Иванович.
Два с половиной года молодой специалист отработал в районе. За это время разобрался в обязанностях, вместе с главным санитарным врачом наладили взаимодействие с райкомом партии, народным контролем, райисполкомом. Он убежден и сейчас: проблемы санитарии на предприятиях во многом зависят от руководителей.
Когда приехала очередная комплексная проверка санэпидстанции, по санитарному отделу у них не было ни одного замечания! Врача-гигиениста заметили, предлагали занять должность главврача санэпидстанции в одном из соседних районов. На что Вячеслав честно ответил: «Не готов еще». Но согласился возглавить санитарный отдел Брестской городской санитарно-эпидемиологической станции.
«В Эмбе тебе будет амба!»
Спустя год молодого специалиста призвали на военную службу. И в нарушение постановления Минздрава, по которому выпускникам санитарно-гигиенического факультета запрещено было работать врачами-лечебниками, назначили на должность лечащего врача медицинского пункта военной части в Гомеле.
— Я закупился учебниками по внутренним болезням и снова окунулся в учебу. Но вопрос некорректного назначения был принципиальным, поэтому писал в вышестоящие инстанции с просьбой перевести на работу по специальности, — признается собеседник.
Одно из писем ушло в военно-медицинский отдел ЦК КПСС, после которого из отдела кадров МО СССР внезапно перезвонили и сообщили, что есть вакантная должность начальника санитарно-гигиенического отделения санитарно-эпидемиологического отряда гарнизона. «Готов, Вячеслав Иванович? Но учти, что гарнизон находится в Эмбе. Там тебе будет амба!» — почти выкрикнул в трубку начальник управления кадров Минобороны.
— Совершенно не знал, где находится Эмба. Но решение принял сразу, — рассказывает Вячеслав Иванович.
Не допустить вспышек инфекций
В степи западного Казах-стана, а именно там располагался гарнизон, поехали сразу всей семьей, с маленьким ребенком. Оказалось, полигон секретный, подчиняется непосредственно Минобороны. Тогда там разрабатывались, собирались и проходили первые испытания новые системы ПВО. Военные бригады приезжали туда на обучение и вооружение. Обживались с семьей тоже постепенно.
Снабжение в городе было неплохое, но некоторых привычных нам продуктов не было. Как сейчас помню: только приехали, остановились в гостинице и пошли с женой в магазин купить маленькому сыну молока. В магазине просим подсказать, где стоит. Нам кивают на полки в углу, мы ищем и совершенно не видим ни бутылок, ни пакетов. Оказалось, в тех районах Казахстана оно бывает только в сухом виде.
— Местность, где располагался гарнизон, была неблагополучной по сибирской язве и, что самое страшное, по чуме. Кроме нашего санитарно-эпидемиологического отряда в Эмбе стоял еще противочумный. Мы проводили очень строгие санитарно-гигиенические и противоэпидемические мероприятия, чтобы не допустить вспышек этих инфекций, — рассказывает врач.
За годы службы доводилось участвовать в локализации и ликвидации не менее серьезных вспышек инфекционных болезней: брюшного тифа, инфекционного гепатита А, дизентерии, дифтерии, в осенний период обострялась менингококковая инфекция.
— С наступлением эпидсезона проблем становилось очень много. Все в нашем отделении крутились как белки в колесе, не вылезали из воинских частей. Сейчас бы я уже не выдержал такого режима службы, — признается Вячеслав Иванович. — Но меня всегда вдохновляла эффективность работы с военными. В отличие от гражданских условий, здесь многие вопросы решались после первого же моего доклада. Старое поколение командиров было отлично подготовленным, работало с нами заодно. Ты только прибываешь в часть после сообщения о вспышке заболевания, а они уже называют даже его нозологическую форму, докладывают, какие меры приняты и какие мероприятия выполнены. И в конце доклада уважительно спрашивают: «Доктор, что еще подскажете?». Даже генералы всегда очень уважительно относились ко мне, старшему лейтенанту.
В задачи военного медика входило не только погасить вспышки на территории закрытого гарнизона, но и не дать вывезти инфекцию за его территорию. Ежедневно с конца апреля в Эмбу со всех округов Союза приезжали по 18–20 бригад противовоздушной обороны. Войска вооружались новой техникой, обучались, но даже успешно справившись с учебно-боевой подготовкой, без справки о санитарно-эпидемическом благополучии отбыть не могли. Ведь на основании этого документа заказывались эшелоны для убытия.
— Если в бригадах были даже единичные случаи инфекционных заболеваний, справку выдать мы не могли. Некоторые бригады проводили у нас по 2–3 месяца, проходя лечение, — рассказывает военный врач.
Как врач-гигиенист, Вячеслав Иванович контролировал в гарнизоне вопросы, связанные с полноценностью и безопасностью питания, качеством воды, условиями размещения, банно-прачечного обслуживания, своевременной уборкой территории от бытовых отходов, что обеспечивало сохранение и укрепление здоровья военнослужащих и населения гарнизона.
Но хотелось продолжить военно-медицинское образование. И Вячеслав Иванович отправился в Военно-медицинскую академию в Ленинграде. Сначала слушателем на пятимесячные академические курсы, после которых предложили поступить на факультет руководящего медицинского состава по специальности «Санитарно-гигиеническое и противоэпидемическое обеспечение войск».
Отпускать из гарнизона не хотели. Перед самыми экзаменами, когда надо было уже выезжать в Ленинград, отправили на дальнюю площадку бороться с очередной вспышкой кишечной инфекции. Но локализовать ее удалось быстро, и следующие два года Вячеслав Иванович провел в Ленинграде.
Наука под грифом «Секретно»
— Поступая в Военно-медицинскую академию, пошел на хитрость, за которую до сих пор немного стыдно. Знакомый окулист подарил мне книгу Рабкина, которую благодаря идеальному зрению старшего сына я выучил наизусть. Мне достаточно было только глянуть номер страницы, и я уверенно называл цифру или фигуру и показывал ее расположение. Но уловка не пригодилась. На комиссии к поступлению так переволновался, что на вопрос врача: «Есть ли водительское удостоверение?» кивнул утвердительно. Исправляться не стал. А окулист больше вопросов не задавала, сразу признала годным, — признается Вячеслав Иванович. — Порой привожу в пример своим студентам основательное образование, которое мы получали тогда в академии. Это великолепная школа! Готовили нас таким образом, что даже сейчас разбуди меня ночью, дай вводную, а в экстремальных ситуациях этого достаточно, и без конспектов, интернета и других источников информации я справлюсь с задачей. Видимо, это такая методика преподавания, когда все необходимое заложено в голове!
На последнем курсе начальник кафедры общей военной гигиены академии, учитель Вячеслава Ивановича Николай Федорович Кошелев предложил перспективному офицеру пойти в адъюнктуру.
Для диссертации военный врач сначала выбрал тему, связанную с изучением неспецифической резистентности организма военнослужащих, и даже начал ее разрабатывать. Но после узнал, что на кафедре занимались разработкой препаратов для парентерального белкового питания. Со временем на полученный аминопептид начали появляться аллергические реакции. Препарат надо было дорабатывать. Этим молодой офицер и занялся. Тему «Гигиеническое обоснование путей улучшения белковых гидролизатов для парентерального белкового питания на этапах медицинской эвакуации» разрабатывал под грифом «Секретно». В академии была клиника лабораторных животных, где адъюнкт даже проводил балансовые опыты на собаках.
Когда в войну освобождали концлагеря, советские солдаты давали узникам тушенку, которая у большого процента людей вызывала летальный исход, потому что их организм за время, проведенное в плену с отсутствием нормального питания, перестраивался уже на совершенно другой метаболический уровень переваривания пищи.
— В США и Японии уже тогда существовали аминокислотные смеси и жировые эмульсии для того, чтобы постепенно выводить из тяжелого состояния не только узников, но и больных, которые находятся на парентеральном питании, — рассказывает Вячеслав Иванович.
Тема была болезненно близкой адъюнкту еще и потому, что во время Великой Отечественной его отец тоже оказался в немецком плену. Он продержался до освобождения, после принимал участие в штурме Берлина, брал рейхстаг.
Вячеслав Дорошевич (слева) с сослуживцем по Саратовскому медицинскому институту Александром Королевым.
Не зубрежка, а понимание
Ленинградом и Эмбой служебная география Вячеслава Ивановича не ограничилась. Из Ленинграда перевели преподавать на кафедре военной эпидемиологии и военной гигиены военно-медицинского факультета Куйбышевского (сейчас Самарского) медицинского института. Потом еще 5 лет — в Саратовском мединституте, из которых 3 года был начальником кафедры военной эпидемиологии и военной гигиены военно-медицинского факультета.
Вернувшись в Минск, военврач активно участвовал в создании военно-медицинского факультета МГМИ.
— Когда у нас открылся военно-медицинский факультет, на выделенном Министерством обороны «Икарусе» лично ездил в Военно-медицинскую академию в Ленинграде забирать к нам белорусских курсантов, проходивших там обучение, — вспоминает Вячеслав Иванович.
12 лет кандидат мед. наук, доцент, полковник медицинской службы возглавлял кафедру военной эпидемиологии и военной гигиены военно-медицинского факультета Минского медицинского института. Сейчас работает на кафедре общей гигиены БГМУ.
В свои 75 лет Вячеслав Иванович не собирается останавливаться на достигнутом. Буквально с прошлой недели на кафедре началось преподавание новой дисциплины «Алиментарные заболевания», разработке учебной программы для которой Вячеслав Иванович посвятил все лето.
По его мнению, главное в преподавании — это системность, последовательность и логичность.
Меня огорчает, что современные студенты редко задают вопросы. Всегда им говорю: «Терзайте меня вопросами как хотите! Отвечу на каждый, если не смогу, вместе разберемся». Любую тему стараюсь раскрыть полно и интересно, с неожиданной стороны, заинтересовать молодежь, чтобы мои дисциплины стали для них не зубрежкой, а высказыванием своего мнения.
У преподавателя есть свои золотые правила общения со студенческой молодежью.
— Как военный человек, не терплю, когда студенты опаздывают. И всегда им говорю, что если сам опоздаю, они имеют полное право высказать мне свои претензии. Хотя такого случая им пока не представилось! — смеется Вячеслав Иванович. — И еще один момент: никогда во время занятий во всеуслышание не объявляю оценки. Считаю, что это проявление уважения к молодым людям, которых обучаю. Профилактическая работа у нас до сих пор еще хорошо не востребована. Больше внимания уделяется лечебной медицине, а профилактике, особенно первичной, намного меньше. И я учу молодежь, что гигиенисты прежде всего должны заниматься здоровьем здоровых людей, определять и организовывать профилактические мероприятия для его сохранения и укрепления!