Водитель автомобиля скорой помощи Речицкой ЦРБ, старший речицко-лоевской группы Гомельского областного поискового общественного объединения «Память Отечества» Сергей Шпадарук с детства увлекается поисковой деятельностью. Историями о своих находках Сергей Алексеевич поделился с «Медвестником».
Только три варианта
Мои корни — в деревне Короватичи, где во время войны проходили тяжелые бои. В Короватичах жили мои бабушка и дедушка, и школьником я каждое лето проводил у них. Вблизи деревни находил разные предметы — солдатскую каску, автомат, правда, ржавый, штык советского солдата, отдавал их в школьный музей в Речице. Помню, на выпускном вечере учительница истории Евдокия Петровна повела нас в этот музей. На одном из экспонатов я прочитал: «Сергей Шпадарук, 2 «В» класс». В тот момент я был очень горд собой.
Долгое время Сергей Алексеевич мечтал о металлодетекторе — прибор не из дешевых. Когда наконец удалось приобрести необходимое оборудование (по цене около тысячи рублей), связался с ребятами из речицко-лоевской группы Гомельского областного поискового общественного объединения «Память Отечества».
Говорю им: хочу к вам в объединение. Встретился с руководителем Игорем Свириденко. Он рассказал, где искать информацию, с какими сайтами работать. Любой желающий может найти в интернете сведения о павших и без вести пропавших бойцах. Мы в основном прибегаем к помощи портала «Память народа».
Сегодня для общего пользования доступны рассекреченные документы, донесения частей о потерях после боя — о числе погибших, пропавших без вести… Кстати, в случае с без вести пропавшим есть три варианта. Первый — солдат до сих пор лежит на месте, где его застала гибель. Второй — попал в плен, и данные о его судьбе затерялись или находятся в архивах. Третий — струсил, убежал, потом оказался в партизанском отряде, продолжил воевать и благополучно вернулся домой. В партизанских отрядах документация особо не велась. Это только в кино все красиво.
Деятельность объединения, по словам собеседника, направлена в основном на поиск павших героев войны, расстрелянных мирных жителей. Так, Сергей Шпадарук нашел несколько советских бойцов, к сожалению, безымянных — при них не было ни медальонов, ни каких-либо документов.
Просто К. Г. П…
Согласно законодательству объединение может заниматься только поиском.
Обнаружив останки, определяем их точное местоположение и отправляем данные нашему командиру. Он составляет информационный лист и направляет его в райисполком или военкомат, а те в свою очередь — в 52-й отдельный специализированный поисковый батальон Вооруженных Сил, который занимается эксгумацией. Без них извлекать останки мы не имеем права, можем только участвовать в процессе.
К сожалению, отмечает собеседник, батальон может приехать и через год-полтора, как получится.
Поднимали этот вопрос, ведь по-человечески как: нашли останки — нужно захоронить. Например, полтора года назад я обнаружил бойца, но только, если сложится, в августе у батальона появится возможность приехать и поднять его. Финансово это, конечно, затратно. Но за что мы боремся? За то, чтобы нам дали право осуществлять эксгумацию, обращает внимание поисковик.
Останки в земле сначала фотографируются, затем извлекаются и выкладываются на эксгумационный баннер — полотно 2 на 1,5 метра с анатомическим изображением скелета человека — и снова фотографируются.
У одного бойца, например, не было ноги. Скорее всего, оторвало в бою.
Специалисты 52-го батальона протоколируют каждую пуговицу, каждую гильзу, найденную при солдате. Оружие сдается в милицию. Для ликвидации взрывоопасных предметов приезжает группа разминирования.
Безымянного бойца с почестями захоранивают в ближайшей братской могиле, по всем канонам. Мы тоже участвуем. За могилой будут ухаживать. Так правильно, — считает Сергей. — В то тяжелое время люди раздевали убитых, забирали одежду себе, так что если при военном и был медальон, то терялся. А по уставу 1942 года выдавались не смертные медальоны, а книжки красноармейца. Естественно, бумажный документ до нашего времени в земле сохраниться не мог.
Если повезет, с останками поисковики находят какой-нибудь подписанный предмет — ложку или котелок с фамилией, нацарапанной гвоздем.
Хорошо, если фамилию, а то бывает просто К. Г. П. Но воевали тысячи солдат с такими инициалами. Вещи с надписями находятся и отдельно — потеряшки, как мы их называем. Боец посидел в блиндаже, поел кашу и уронил ложку либо во время боя бежал, и она выпала. Но это нам никак не помогает: останков-то рядом нет.
Разгаданное послание
В прошлом году возле поселка Марс Лоевского района поисковики обнаружили останки бойца. Перед этим на бруствере стрелковой ячейки (окопа) нашли гильзу от патрона к винтовке Мосина.
Вроде ничего особенного, их попадаются сотни. Но в гильзе обнаружили записку: «Лайков Владимир Тимофеевич, 1924 обратный… город Новозибк… село Замишев… область Лайков… Татьяна Тимофеевна Лайкова. Таня Тимофеевна». Предположили, что в ячейке находятся останки. Металлодетектор не укажет, если, например, при бойце нет каски. Стали пробивать щупом и по звуку поняли, что в ячейке действительно есть кости. Чтобы убедиться, немного раскопали. О находке сообщили в 52-й батальон. Так как данные о бойце были известны, с приездом специалисты не затягивали, извлекли останки, запротоколировали сохранившиеся вещи — ботинки, пряжку, пуговицы…
Как выяснилось, рядовой Владимир Лайков 1924 года рождения был призван мобилизационным отделом 307-й стрелковой дивизии 27 сентября 1943 года (Брянская область), участвовал в боях у деревни Марс. С ноября 1943-го семья перестала получать от Владимира письма и считала его без вести пропавшим.
Скорее всего рядом с ним взорвался снаряд. У бойца отсутствовали рука, часть грудной клетки. Возможно, поэтому и медальон (гильза) лежал не рядом с ним, а на бруствере. Нам теперь остается только гадать.
Руководитель объединения связался с отрядами Брянщины. Они начали искать родственников Владимира Лайкова и вышли на его племянницу. По ее словам, парень хотел пойти в армию, Родину защищать. Его возвращения ждала вся семья.
Останки бойца зимой прошлого года передали в Россию в торжественной обстановке на границе Гомельской и Брянской областей. Помимо родственницы приехали представители администрации двух регионов. Сергей Шпадарук также участвовал в мероприятии, вспоминает:
Племянница солдата была очень рада. В ее глазах было столько благодарности…
Годы и километры
Среди ценных находок Сергея Шпадарука — медаль «За боевые заслуги». По номеру награды поисковики узнали владельца. Им оказался Савва Костюченко — старший сержант, командир отделения 314-го артиллерийского полка 149-й стрелковой дивизии, родом из Рязанской области. Участвовал в освобождении Речицкого района. Как указано в донесении, 18 ноября 1943 года, когда войска шли в наступление, был ранен и вскоре скончался в госпитале. Его захоронили в деревне Восток, а в 1964 году перезахоронили в общую братскую могилу (по последним данным там 340 солдат) в деревне Вишневка.
По госпиталю, где он умер, было много информации, поэтому мы отрабатывали этот район. В углу одного из блиндажей и обнаружили медаль, — рассказывает Сергей Алексеевич. — В Рязанской области мы нашли сына Саввы Костюченко — Петра Савельевича. 23 февраля прошлого года он, его сын и внук приезжали за наградой, посетили места смерти и захоронения. Петр Савельевич очень хотел побывать там, где отец сделал последние вздохи.
Когда Савва Костюченко в 1942 году уходил на фронт, его сыну было 4 года. Мальчик ждал отца с войны, видел, как возвращаются другие солдаты, и не терял надежды. После победы семья пыталась узнать судьбу бойца, но никакой информации не получила. Ведь многое тогда было засекречено.
Вот такие жизненные моменты, ради которых мы и занимаемся поиском. Многие люди до сих пор не знают о судьбе своих близких, не вернувшихся с войны. Некоторые интересуются, связываются с нашим объединением. Мы узнаем места захоронений. Счастливы, когда слышим: спасибо, что помогли.
Участники объединения мечтают открыть в Гомеле музей со своими военными находками. К сожалению, даже небольшое помещение им пока не выделяют. Найденные предметы речицкие поисковики передают в районный краеведческий музей: саперную лопатку, солдатскую каску, блиндажную лампу-коптилку…
В поле под Лоевом нашли останки самолета, узнали фамилии погибших летчиков. Недавно Сергей Шпадарук и другие поисковики объединения во главе с руководителем установили на месте находки памятный знак.
В семье Сергея Алексеевича также есть герои войны.
Воевал прадед Евфимий (по маминой линии), вернулся в конце 1944-го без ноги — потерял на подступах к Польше. Школьником я ходил к нему послушать истории про войну. А по отцовской линии воевал прадед Леонтий, я с интересом рассматривал награды на его пиджаке.
Осенью 1997 года Сергей Шпадарук пришел из армии, в феврале 1998-го устроился водителем в поликлинику Речицкой ЦРБ.
Ездил на «Москвиче». У меня были права, в армии я был водителем-заправщиком. В 2000 году начал водить автомобиль скорой помощи.
Если кто-то знает о неучтенных захоронениях, хочет найти близких, без вести пропавших на войне, то может связаться с поисковиками, оставив информацию на форуме объединения «Память Отечества» — otechestvo.mybb.by.