Доцент кафедры детской хирургии ГрГМУ, хирург Гродненской областной детской клинической больницы Александр Глуткин более 10 лет занимается комбустиологией. Через его руки прошли сотни детей с ожогами различной тяжести. И все эти годы Александр Викторович стремится не только лечить, но и облегчить боль своих маленьких пациентов, улучшить качество их жизни в будущем.
У врача-новатора 135 публикаций, 6 патентов, 20 рационализаторских предложений, 15 актов внедрения. Его разработки отмечались премиями на разных конкурсах в Беларуси и за рубежом. Некоторые из них уже удалось воплотить в жизнь, и они активно применяются в медицинской практике.
Александр Глуткин:
Ожоги входят в число наиболее распространенных детских травм. Чаще всего от них страдают малыши до трех лет (в нашей клинике более 90 % пациентов — в возрасте 1–2 года). Дети начинают познавать мир, им все интересно, до всего нужно дотянуться. В итоге (часто при беспечности взрослых) опрокидывают на себя горячие жидкости, получая при этом серьезные повреждения.
Тот, кто хоть однажды обжег палец, знает, как это больно. А для ребенка пролитая кружка чая — это сожженная спина (грудь), плечи, руки. Огромная болезненная незаживающая рана. В стремлении облегчить страдания таких пациентов Александр Глуткин и начал свои научные изыскания.
В 2014 году защитил кандидатскую диссертацию по теме «Коррекция репаративных и кислородзависимых процессов при термических ожогах кожи у детей раннего возраста (экспериментально-клиническое исследование)». Тогда же — первым в Беларуси! — стал использовать для лечения ожоговых ран биоматериал на основе коллагена, который широко применяется в косметологии и пластической хирургии. Результаты оказались очень хорошими.
Александр Глуткин:
Это альтернатива общепринятым методам лечения мозаичных незначительных по площади глубоких ожогов. Конечно, всегда проще выполнить пересадку кожи, но в детской комбустиологии нельзя торопиться. Нужно подходить к ребенку индивидуально и использовать весь арсенал медицинских средств для лечения. Все больше убеждаюсь в справедливости высказывания: великий хируг тот, кто может вылечить патологию консервативно с отличным результатом.
«Серебряные» повязки
Александр Викторович до сих пор не смог привыкнуть к чужой боли (видимо, уже и не привыкнет). Содрогается, когда вспоминает прилипшую к ране марлю, которую необходимо как-то снять. Поэтому первое, что он придумал для своих маленьких пациентов, — атравматические повязки с серебряным напылением (разработаны 3 повязки с учетом фаз раневого процесса).
Александр Глуткин:
Взяли полиэфирную сетку, смазали ее специальной мазью и добавили туда ионы серебра. Такая повязка помещается на место ожога (с учетом фазы раневого процесса), а сверху закрывается стерильными материалами.
К ране ничто не прилипает. Повязку можно легко и безболезненно снять, а ионы серебра выполняют антибактериальную функцию. Снимаешь повязку — а раны не кровоточат, не обрывается эпидермис, качество жизни в момент лечения улучшается.
С этой разработкой Александр Викторович выиграл конкурс «100 идей для Беларуси» и «100 идей для СНГ».
Эмолент и гидрогелевая матрица
Александр Глуткин:
Как-то прибирался дома и думаю: повязки сделали, лечение провели. А что потом? После эпителизации раны я всегда использовал специализированные средства — и дешевые, и дорогие. Но в процессе размышлений понял: нужно сделать свой продукт, который будет не хуже импортных.
Я знал, какие ингредиенты работают в составе средств, улучшающих свойства кожи, и в каком процентном соотношении они должны входить в состав крема. Подал соответствующую заявку на Республиканский конкурс инновационных проектов.
Идею Александра Глуткина поддержали. Он занял первое место в номинации «Лучший инновационный проект» на конкурсе инновационных проектов и получил сертификат на коммерциализацию своей идеи.
К сегодняшнему дню врач смог вывести на рынок уже три продукта марки Gluderm: крем-эмолент, крем для ног с мочевиной и крем-баттер для тела.
Вторая часть проекта — гидрогелевая матрица. Из нее обычно делают косметические маски, патчи, но также ее можно использовать для лечения рубцов. В гидрогелевой маске, разработанной Александром Глуткиным, содержание воды — 91 %. И она уже доказала свою эффективность.
К слову, все разработки зарегистрированы.
К сожалению, даже вылеченная травма не проходит бесследно. Ожог, полученный в младенчестве, может стать причиной инвалидности и немалых страданий в будущем.
Александр Глуткин:
Дети растут, а рубцовая ткань, которая появляется на месте ожога, лишена эластичности, она не растет. Если рубцы расположены близко к суставам, начинаются контрактуры.
Чтобы дети имели полноценное физическое развитие, часто требуется одна или несколько реконструктивных операций. Поэтому одним из важнейших этапов лечения ожогов является последующая медицинская реабилитация ребенка. При создании оптимальных условий у него появляется шанс избежать инвалидности в будущем.
Александр Глуткин:
Я ориентируюсь не только на качество лечения, но и на качество жизни пациента. Когда мы лечим, то должны понимать, как это в будущем отразится на пациенте. Если оперируем, то рубец должен быть маленький. Если лечим консервативно, то должны создать максимальные условия для полноценного восстановления.
Штанишки и кофточки под заказ
Александр Викторович показывает нам детские штанишки, кофточки — это компрессионное белье для пациентов с ожоговыми ранами — еще одна инновация, над которой работает комбустиолог. Сегодня такое можно купить либо в Европе, либо в России, а в Беларуси ничего подобного никогда не выпускалось.
Александр Глуткин:
Потребность в таком белье очень высока. После тяжелых ожогов это вообще самое важное. Большие рубцы болят, зудят, вызывают жжение. В течение жизни они могут перерождаться даже в рак кожи. Но если детей сразу после заживления раны одеть в компрессионное белье (рекомендуется носить его 23 часа в сутки уже с момента частичной эпителизации), последствия от ожогов будут гораздо меньше. Ткань оказывает давление на рубец, выравнивает его, он становится более мобильным, бледнеет, улучшается качество жизни.
Изготавливать компрессионное белье берется Гродненский технопарк. Специалисты сейчас изучают 3D-моделирование, чтобы по замерам создавать индивидуальные вещи для конкретных пациентов (и детей, и взрослых). Учитывая, что белье шьется индивидуально, оно не требует специальной регистрации.
Александр Глуткин:
Мы рассчитываем, что в Гродно будет центр, куда смогут приезжать пациенты со всей страны. Плюс здесь есть потенциал для экспорта медицинских услуг. Похожее предприятие есть в Польше. Там проводят замеры и в течение нескольких часов изготавливают необходимое белье. Если нужно, подгонят и исправят. Но мы думаем, что при том же качестве наша цена будет на треть меньше.
Для особого ухода
Сейчас Александр Глуткин подал в инновационный фонд еще одну заявку. Его новый проект называется SoftCare (мягкая забота) и предполагает изготовление простыней для людей, нуждающихся в особом уходе.
Мы трогаем предложенный материал. Довольно объемный (около 5 мм), с одной стороны гладенький, а с другой — рифленый. Если его сжать, приятно амортизирует.
Александр Глуткин:
Одна из проблем, которая волнует современный мир, — качество жизни стариков. Эта простынка не противопролежневая, но она существенно облегчит жизнь человека. Материал не мнется, на нем не образуются складки. А когда пациент потеет, вся влага быстро уходит. Соответственно, нет мацерации.
За счет гладкости на этой простыне проще поворачиваться. Пациент сможет больше двигаться, меньше боли, меньше потертостей. Это качество жизни, важное в любом возрасте и в любом состоянии.
Александр Викторович говорит, что подобные простынки изготавливают только в Бельгии, больше нигде в мире их нет. А сейчас их производство обсуждается в Гродно.
Александр Глуткин:
Я нашел производителя, опять же в Гродненском технопарке. Мы сделаем пробную партию и посмотрим. Если все пойдет, как предполагается, то выйдем на регистрацию.
Доктор уверен, что в его сфере, как нигде, нужен индивидуальный подход к пациенту. Ведь каждая травма уникальная, а заживление зависит не только от лекарств, но и от способностей организма восстанавливаться.
Александр Глуткин:
Есть общие принципы лечения, но к каждому конкретному пациенту нужно подходить индивидуально. Поэтому сейчас мы подключаем ПЦР-диагностику полиморфизма генов. Это даст нам понять, как помочь пациенту на этапе реабилитации. Известно, что есть гены, отвечающие за рубцовую ткань, и они сочетаются с какими-то биохимическими показателями. Учитывая это, в лечении ожогов можно использовать дифференцированный подход.
Это так называемая 4Р-медицина (Personalized, Predictive, Preventive, Participatory). Делаем ПЦР-тест и смотрим определенную серию генов. Их анализ поможет спрогнозировать развитие событий и определить тактику лечения. Нам кажется, ПЦР-диагностика — очень перспективное направление в комбустиологии. Сейчас мы только подступаем к этому, но уже видим интересные результаты.
У Александра Викторовича есть правило: он никогда никому не отказывает. Всех своих маленьких пациентов, независимо от глубины ожогов, обязательно смотрит через 4 недели и дает рекомендации о дальнейших действиях.
Александр Глуткин:
Когда человек попадает в больницу, у него одна задача — выжить! Но потом наступает второй этап — появляются рубцы, и здесь уже человек может не вспомнить о спасении, его беспокоит новая проблема. У меня нет опыта лечения взрослых ожогов в стационаре, но с детьми, у которых тяжелые ожоги (40–50 %), мы проходим все этапы лечения.
И если удается справиться с рубцовыми изменениями, когда дети начинают ходить, жить полноценной жизнью, они очень благодарны. Для меня это большой стимул для того, чтобы работать и что-то создавать.
Наука созидать
Александр Глуткин уже 3 года является председателем Совета молодых ученых ГрГМУ, входит в состав Совета молодых ученых при Министерстве образования. А у себя в университете Александр Викторович организовал международную дистанционную школу молодого ученого.
Александр Глуткин:
Ежемесячно в течение учебного года у нас проводятся мастер-классы и лекции. Например, библиограф рассказал, как осуществлять поиск литературы, авторы успешных проектов — о том, как подать заявку в инвестиционный фонд, а патентовед — о вариантах защиты интелектуальной собственности. Это очень полезные знания, особенно для студентов, магистрантов, аспирантов. Потому что от идеи до реализации проекта путь непростой.
Сейчас мы планируем заключить договор о сотрудничестве нашего Совета с Советом молодых ученых Национальной академии наук. У них богатый опыт, они тоже могут быть спикерами наших мастер-классов и лекций.
У меня часто спрашивают: зачем тебе это все? А я со всем этим нашел очень много знакомых, друзей.
Это развитие. Благодаря участию в конкурсах как в Беларуси, так и зарубежом я переосмыслил многие вещи, стал смотреть на них по-другому. И медицину я перестал воспринимать, словно задача только в том, чтобы прийти и полечить. Сегодня я смотрю на медицину с точки зрения инноваций. Моя глобальная задача — обеспечить максимальное качество жизни пациентов и во время лечения, и после.
Фото Татьяны Столяровой, «МВ».