«Не я такой, жизнь такая. Все в ней плохо...» Обычно так зависимые от алкоголя объясняют свое пагубное пристрастие. Но в этом ли истинная причина? Неожиданным взглядом на проблему поделился опытный врач-психиатр-нарколог, заместитель директора РНПЦ психического здоровья по медчасти (по психиатрии), кандидат мед. наук Сергей Осипчик. Корреспондент «МВ» пообщалась со специалистом накануне его юбилея — 13 февраля Сергею Ивановичу исполнилось 60 лет.
Сергей Иванович, с чего начался ваш путь в медицину?
Что-то потянуло еще в восьмом классе. А в девятом начались занятия в кружке «Юный медик» при МГМИ. В качестве волонтеров мы помогали в больницах, наблюдали за операциями, в частности, в детском хирургическом центре.
В операционной не было страшно?
Было интересно. Открытая рана, работают хирурги, и как результат — спасенная жизнь пациента.
Почему же тогда не стали хирургом?
Такая возможность была, я работал нейрохирургом здесь в центре. Учреждение тогда называлось Республиканской больницей «Новинки». С первого курса Минского мединститута посещал кружок по анатомии, потом по нормальной физиологии. Интересовал меня мозг и его деятельность. На третьем курсе записался в кружок по психиатрии и понял, что это направление привлекает меня больше всего. Чтобы убедиться, мое это или нет, три последних курса подрабатывал санитаром в «Новинках» — 6 дежурств в месяц по 12 часов.
И как первые впечатления? Не испугала обстановка?
После первого дежурства я сутки-двое отходил, потому что работал в «острой» палате. Ты 20-летний парень, а там люди постарше, за 40 и за 60, которые пытаются растолковать тебе, в чем суть их проблем и вообще глобальных. Приходилось окунаться в другой мир, восстанавливаться… Потом привык.
Как пришли в наркологию?
После института прошел интернатуру педиатром (окончил педиатрический факультет) и распределился в Городской клинический психиатрический диспансер Минска детским психиатром. Потом, когда открылась ставка нейрохирурга, перешел сюда в центр. Тогда во всем мире говорили о психохирургии. Развивалось это направление и у нас — на базе 3-го отделения. Еще будучи студентом, начал делать реферативные, литературные обзоры, которые вылились в тему кандидатской диссертации «Клинико-биологическая типология синдрома гиперактивности у детей». Академик Федор Васильевич Олешкевич предложил поступить в ординатуру по нейрохирургии на кафедру неврологии с курсом нейрохирургии МГМИ (ее база была в 9-й горбольнице). Там я, кстати, проходил переподготовку по черепно-мозговой травме, дежурил нейрохирургом. Мне пришлось выбирать, куда идти дальше — в нейрохирургию или психиатрию.
Со временем углубился в наркологию, потому что это наиболее социальная из медицинских наук. Окончил аспирантуру на кафедре психиатрии и медицинской психологии МГМИ, остался работать в лаборатории социальной и клинической психиатрии. В 2009-м возглавил Республиканский центр наркологического мониторинга и превентологии на базе РНПЦ психического здоровья, в 2011-м стал главным наркологом Минздрава. В нынешней должности — с 2013 года.
У меня есть еще и экономическое образование, поэтому я начал исследовать экономические предпосылки индивидуального поведения, связанного с употреблением алкоголя, занялся оценкой общественного вреда этого явления. Все это отражаю в теме докторской диссертации. Считаю, что нужно обратить внимание общественности на риски, которые несет широкая доступность алкоголя. Говорят, наш народ всегда был пьющим. Это далеко не так. Ненормально, когда рассуждают про культуру потребления алкоголя. Культура сформируется, когда будет ограничена доступность спиртного на базе низкого общественного вреда. Считаю, что с учетом алкогольного потребления должны формироваться индикаторы национальной безопасности.
Какие пациенты запомнились?
Запомнился не столько один пациент, сколько его жена, которая после того, как муж исчез, пришла ко мне и спросила, что ей делать. Мужчина страдал синдромом зависимости. Уехал в Москву делать бизнес, одолжил деньги, снял офис в центре, полгода просуществовал, а потом, когда пришли кредиторы, скрылся. Кредиторы приехали к жене, требовали деньги, угрожали. Часть долга она вернула, продав квартиру. И вот они явились за второй частью. Но я-то чем могу помочь? Посоветовал обратиться в компетентные органы. Не знаю, как сложилась судьба этой семьи.
Помню пациента лет 45, который жаловался на слабость, головную боль, расстройство желудка. Выяснилось, что он выпивал по 500 мл крепкого алкоголя через день в течение 20 лет. Объясняю: чтобы стать более-менее здоровым, нужно отказаться от спиртного. А он: доктор, что вы мне советуете, как жить и сколько пить, я сам разберусь, лучше полечите мне желудок, печень. Менять образ жизни, который сложился за два десятилетия, очень тяжело, практически невозможно. Бывают, конечно, случаи, когда люди уходят от синдрома зависимости, но для этого нужно переформатировать жизнь — поменять окружение, способ мировосприятия.
Наверняка попадаются и буйные?
Конечно. Вследствие расстройства психики человек может стать крайне агрессивным. Например, возникает настолько яркая галлюцинация — живые пауки бегают под кожей, что человек начинает выковыривать их ножом. Появляется чувство страха, человеку хочется скрыться, спрятаться. Бывает, выскакивают в окно. Или могут бежать по дороге вне перехода, прыгать с моста. Некоторым кажется, что те, кто рядом, смотрят подозрительно или говорят о них что-то похабное. В общем, алкогольный делирий — пришла белочка, как говорят в народе. Обычно видят мелких животных —
мышей, белок, часто пауков.
А почему мерещатся именно мелкие животные?
Трудно сказать. Если говорить вообще о расстройствах психики, которые сопровождаются зрительными галлюцинациям, то это может быть и космос, и океан, и корабль. Невозможно установить причинно-следственную связь между характером галлюцинации и предыдущими событиями в жизни пациента.
И когда «приходит белочка»?
Когда уровень алкоголя в крови снижается, спустя 2–5 дней после прекращения употребления. Организм настоятельно требует, чтобы человек выпил. Некоторые с определенным уровнем алкоголя в крови проживают всю жизнь. Или, скажем, призывник, который за полгода начал отмечать предстоящий период разлуки, приступив к службе, на первой неделе с криками выбегает из казармы, демонстрирует неадекватное поведение. В итоге поступает к нам.
В чем истинные причины злоупотребления алкоголем?
В 60 % случаев синдром зависимости обусловлен коморбидным психическим расстройством. Как правило, аффективного спектра, то есть расстройством настроения. Человек, склонный к депрессии, потреблением алкоголя компенсирует колебания настроения. Выпил — и уже не так тягостно жить. Распространено и употребление при психотическом расстройстве.
Канадские ученые взяли образцы печени и головного мозга рыб, обитающих в речной воде, до их попадания в город и после, чтобы посмотреть уровень токсичных веществ. И какая же там высокая эффективность очистных сооружений! Оказалось, что количество токсичных веществ после того, как рыба покинула город, меньше, чем до «заплыва» на городскую территорию. А вот уровень антидепрессантов в разы выше. Порядка 25 % канадцев постоянно принимают антидепрессанты либо седативные препараты. При этом алкогольное потребление в Канаде невысокое в отличие от нашей страны, где в год на мужчину приходится 16 л абсолютного алкоголя, на женщину — 5,5 л.
Причины злоупотребления связаны с условиями современной жизни. Психодинамические реакции, скорость мышления, обработки информации постоянны на протяжении всего существования человечества. А уровень информационной насыщаемости в единицу времени за последние сотни лет возрос многократно. Человек непрерывно находится в стрессе. Эмоциональное перенапряжение, множество социальных контактов, лабильность экономической ситуации…
Неопределенность порождает тревогу, а что с ней делать, непонятно. Появляется бессонница. В итоге человек идет в магазин и видит самый доступный «антидепрессант». Выпивает чуть-чуть — тревога снижается, засыпает. Но суть алкоголя в чем? В привыкании. Через пару дней 100 г уже мало, нужно 120, а там и 150, 200… Потом выясняется, что если не выпить, тревога сильно нарастает. В итоге формируется зависимость.
Как правильно бороться со стрессом?
Во-первых, внедрять физическую культуру, заниматься с детства. Спорт доставляет удовольствие. Как говорят спортсмены, мышечное напряжение — лучший кайф.
Во-вторых, делать трудовой день менее напряженным, в том числе эмоционально. Человек работает для того, чтобы жить, а не живет для того, чтобы работать. Некоторые компании после попытки ввести четырехдневку отметили, что производительность труда не изменилась или даже увеличилась.
В-третьих, необходимы правила поведения с веществами, потребление которых чревато зависимостью или ущербом для здоровья. Если раньше ВОЗ говорила о том, что нужно практиковать отказ от алкоголя (а тщетность таких попыток понятна), то сейчас — об ответственном отношении к спиртному.
Кстати, как относитесь к безопасной дозе, рекомендованной ВОЗ?
ВОЗ предлагает дозу, исходя из физиологических особенностей инактивации алкоголя печенью. Но у каждого организма свои особенности, поэтому средних значений быть не должно. Тем не менее это первый шаг к выработке правил безопасного поведения с алкоголем. А количество… небезвредно любое, особенно для человека постарше с соматическими заболеваниями. Отдельные исследования маркетологи разворачивают в свою пользу. Например, о том, что у мужчин пенсионного возраста и женщин в постменопаузе низкие дозы алкоголя оказывают кардиотропный эффект. А что с головным мозгом, печенью, поджелудочной железой, желудком?
Что становится последней каплей, после чего человек решает лечиться?
Осознание, что есть проблема зависимости, что это болезнь. Но в большинстве случаев приводят родственники. Когда человек включается в программу, у него что-то щелкает, он задумывается. Но, как правило, после выхода из реабилитационной программы возвращается на то же рабочее место, в те же семейные обстоятельства.
Бывает, жене выгодно видеть супруга пьющим. На него можно повесить какую-то вину, им можно манипулировать. Это обычно у ограниченных женщин так. И мужчина запивает, чтобы не чувствовать этой вины, потому что с виной жить тяжело. Когда тебе постоянно говорят: ты плохой, это не сделал, там не справился...
Нужно пересмотреть социальное окружение. Необходимо мужество, чтобы приятелям сказать: нет, я не буду с вами пить. Или жене: я не виноват, давай поговорим, сделаем по-другому. Сразу возникает отторжение. Жена возмущается: чему тебя научили на этой реабилитационной программе? А если человек получает хороший доход на работе? Как правило, высокая зарплата связана с предельным напряжением. Пусть не физическим, но эмоциональным. Биологически мы приспособлены к чему? По 8 часов работа, отдых и сон. Но чтобы получить большой доход, работать нужно 10–12 часов. Чем снимают напряжение? Алкоголем.
Некоторые выходят из реабилитационной программы. Как правило, склонные к депрессии, потому что думают: лучше буду пить, зато, как все, радоваться.
Как часто лечение успешно?
По нашему центру соотносимо с мировой статистикой — 30–35 %. Оценка эффективности осуществляется по годовой ремиссии после выхода из реабилитационной программы.
Кто-то меняет работу, уходит из семьи, кто-то говорит окружающим «нет». Мы — это не только то, что сами о себе представляем, но и то, что представляют о нас окружающие. Человека знали пьющим 10 лет. Чтобы сформировать новый образ, нужен год, два. Тогда люди привыкают, видят тебя другим и уже не зовут выпить. Пациенты, которые в ремиссии 10–15 лет, говорят, что им не нужны значительные усилия. Но они всегда настороже, обходят магазин или пьющую компанию.
Первое условие, обеспечивающее успех терапии, — принятие алкогольной зависимости как тяжелой необратимой болезни самим пациентом. Второе — желание уйти от зависимости. Третье — переформатирование своей прежней жизни.
Сколько у нас страдающих алкогольной зависимостью?
За последние 5 лет число находящихся на диспансерном учете (как правило, с синдромом зависимости) снизилось до 149 тысяч. В 2016-м было 164 тысячи. Но есть небольшой рост по случайным отравлениям алкоголем. Увеличивается число стоящих на учете женщин. Это общеевропейская тенденция. Женщины вовлекаются в трудовые процессы наравне с мужчинами. Но помимо производственной нагрузки у них множество семейных обязанностей, не получается восстанавливать силы.
Общему снижению показателей способствовали не только мероприятия в рамках государственной программы, но и внепрограммные действия по профилактике алкоголизма. В каждом райцентре есть ставка нарколога, но, к сожалению, иногда штаты не укомплектованы.
Можно ли нарисовать типичный портрет злоупотреб-ляющего алкоголем?
После 10–15 лет синдрома зависимости мужчины и женщины выглядят одинаково — старше своего возраста, с красными лицами... Для женщин характерны, не знаю почему, драповые пальто в крупную разноцветную клетку.
А материальный достаток играет роль в формировании зависимости?
Как правило, человек с более высоким доходом работает много, да и контроль над большими финансами приводит к росту напряжения. Поэтому потребление алкоголя в этой социальной группе может быть выше. Но ощущение счастья определяется не количеством денег, а позитивным настроем, связанным со здоровьем, общением в семье, нежеланием сравнивать себя с другими, то есть достаточной самооценкой для получения ощущения счастья от обычной деятельности.
Как связаны общественное здоровье и потребление алкоголя?
Чем выше уровень потребления алкоголя, тем хуже параметры общественного здоровья. Это не зависит от показателя количества алкоголя на душу населения в год, но коррелирует с ним.
Когда-то на одном из шведских островов уровень потребления алкоголя доходил до 40 л на человека в год. И там провели эксперимент: ограничили доступность спиртного. В итоге снизились заболеваемость, обусловленная алкоголем, количество преступлений и ДТП. Низкого уровня потребления там достигли лет за 20. Нашим же людям, даже имеющим проблемы с соматическим здоровьем, трудно отказаться от алкоголя.
От заболеваний, вызванных чрезмерным потреблением спиртного, ежегодно умирают тысячи белорусов. Преимущественно от сердечно-сосудистых патологий, а также цирроза печени, онкологических заболеваний.
По данным за 2008–2009 годы, уровень социально-экономического ущерба от продажи спиртного составил около 7 % от ВВП. При этом доход от реализации алкоголя — 1 %. За 10 лет показатель снизился до общеевропейского — 4 %.
Какие меры считаете эффективными для решения проблемы?
Ограничение доступности — пошаговой, временной, ценовой. В Норвегии, Швеции один магазин, имеющий лицензию на торговлю алкоголем, на 30 и 20 тысяч человек соответственно. У нас — на 2 тысячи. В Швеции открыты магазины, где продают только алкоголь и сигареты. Чтобы закупиться, нужно несколько часов, потому что там очереди с большими тележками. Когда у нас в отдельных районах проводили пилотные проекты и два-три дня не продавали спиртное, ожидали, что уровень алкогольного потребления снижаться не будет, потому что человек поедет в соседний район. Оказалось, что половина, которая могла бы так сделать, обошлась без алкоголя.
Изменилось ли отношение к алкоголю во время пандемии?
По данным соцопросов, в Европе отмечается увеличение потребления спиртного. Но европейцы менее склонны к крепким напиткам, больше к винам. А у нас в структуре потребления около 50 % — традиционно крепкий алкоголь. Поэтому если экстраполировать европейские данные в условиях COVID-19, то ситуация у нас не совсем неблагоприятная, но данных пока нет.
Обращались ли врачи? Почему злоупотребляют они?
Было несколько случаев. Причина, как и у других, — желание расслабиться. Большая часть работает на полторы ставки, а иногда и больше.
А вы употребляете спиртное?
Мои отношения с алкоголем на расстоянии: немного сухого вина в праздник. Я знаю: если эту дистанцию сократишь, незаметно получишь зависимость.
Главный совет человеку, который борется с зависимостью?
Не надо ничего бояться, если что-то меняешь в своей жизни. И без алкоголя можно полноценно жить и работать.
Если бы вы могли избавить человечество от одной зависимости, то от какой?
От алкогольной, конечно, потому что она приносит наибольший общественный ущерб.