Вы можете представить себе лето, длящееся полтора года? А рождественскую ночь, которая светлее, чем наши зимние дни? Или дорогу домой продолжительностью в два месяца? На исследовательском корабле, неделями не заходя в порты и не касаясь земли, между бескрайним небом и огромным океаном вдруг понимаешь: а ведь это воплощение забытой давно детской мечты!
То, что увлекало в приключенческих книгах и фильмах, стало реальностью для врача РНПЦ детской хирургии Сергея Пунинского. В составе Белорусской антарктической экспедиции он дважды побывал на Белом континенте и сегодня делится с нами незабываемыми впечатлениями.
Гора Вечерняя у моря Космонавтов
14-я Белорусская антарктическая экспедиция вернулась на родину в конце мая. Нынешнее пребывание команды на южном материке было продолжительнее всех предыдущих: наши полярники провели на станции 185 суток. Почти 7 месяцев вне дома — среди льда и скал.
Сергей Александрович признался, что необходимо время, чтобы снова привыкнуть к городскому шуму, к пению птиц, зеленой листве за окном. В первые дни даже женские голоса вызывали удивление.
Антарктида звучит совсем иначе. Основная мелодия — гул ветра и звенящий холод. И грохот, когда откалываются от ледника или сталкиваются огромные айсберги.
Белорусская станция «Гора Вечерняя» находится на побережье моря Космонавтов, территория оазиса Холмы Тала (Земля Эндерби, Восточная Антарктида). Там, на другом краю планеты (67° ю. ш., 46° в. д.), наша экспедиция проводит каждое антарктическое лето. Команда обустраивает и оснащает станцию, делая ее удобнее и безопаснее для будущих исследователей, а также решает научные задачи.
Сергей Пунинский работал врачом в составе 12-й и 14-й экспедиций (сезоны 2019/2020 и 2021/2022). Любитель природы, романтик в душе, перечитавший все книги Джека Лондона, он всегда мечтал о дальних путешествиях. Поэтому когда предложили войти в состав антарктической экспедиции, Сергей Александрович охотно согласился. Прошел необходимые медосмотры, собеседования, психологическое тестирование — и был принят в команду отважных полярников.
Сергей Пунинский:
Перед тем как отправиться в Антарктиду, две недели провели в Кейптауне (ЮАР) на строгом карантине. До белорусской станции добирались самолетами. Сначала 6-часовой перелет на грузовом ИЛ-76 из Кейптауна до российской станции «Новолазаревская». Там есть аэродром, который может принимать большие самолеты.
Было немного волнительно приземляться на ледник, не понимая, как это вообще возможно. Но взлетно-посадочная полоса, которая длиннее обычной, оказалась идеально выровненной и укатанной, специальной техникой сделаны насечки на льду. И пилоты совершили очень мягкую посадку.
Второй перелет на маленьком турбовинтовом самолете (1,5 тысячи км от российской до белорусской станции) тоже занял 6 часов. Но здесь пришлось приземляться на неподготовленную полосу, можно сказать, что ее вообще не было. Канадские пилоты, тоже асы своего дела, смогли посадить самолет прямо на ледник, в снег, в заструги. Нас немного потрясло, но приземлились успешно.
Так началась 14-я Белорусская антарктическая экспедиция. Восемь полярников заступили на свою полугодовую вахту. Еще трое с основной частью груза прибыли через полтора месяца на корабле.
Сергей Пунинский:
Экспедиция в Антарктиду обычно отправляется осенью, в Южное полушарие как раз приходит весна, — поясняет Сергей Пунинский. — Получается, что мы из белорусского лета попадаем в лето полярное. Когда приезжаем, там уже достаточно тепло (по антарктическим меркам).
В некоторые дни температура поднимается до плюсовых значений. Солнце очень активное, к тому же лучи отражаются от снега, поэтому лица быстро обгорают. Как бы мы ни защищались — мазались кремом, прятались под балаклавами, но все равно спустя неделю пребывания в Антарктиде все становились похожими на панд: лица черные, а кожа вокруг глаз, защищенная очками, — белая.
«Амбулатория» среди льда и скал
Чемоданчик антарктического врача весит около 50 кг (и это без учета того медицинского груза, который был доставлен позже на корабле). В нем то, что нужно для оказания помощи в ситуации полной автономии: лекарства, инструмент и даже пломбировочный материал для зубов.
Сергей Пунинский:
На станции достаточно хорошо оборудован хирургический модуль, есть все необходимое для выполнения даже полостной операции. В предыдущую экспедицию ребята установили и запустили наркозный аппарат, передвижной рентген-аппарат, аппарат УЗИ, мобильную стоматологическую установку, сухожаровой шкаф, автоклав.
Мне оставалось все это проверить и заново запустить. Мой коллега, врач-стоматолог, еще в Минске показал, как оказать неотложную помощь при зубной боли. Слава богу, лечить зубы не пришлось, но такая возможность, если что, есть.
По словам Сергея Александровича, полярников беспокоят в основном ушибы и мелкие раны (а регенерация идет чуть дольше). Мужчины ведут строительные и монтажные работы в экстремальных условиях — передвигаться приходится по льду, по скалам и камням, при сильном ветре, который валит с ног. Поэтому нередки падения. Приходится применять обезболивающие, противовоспалительные препараты. К счастью, серьезных травм у полярников не было.
Сергей Пунинский:
Ближайшая к нам станция — японская. Если по прямой — около 400 км. Но это расстояние по льдам никто никогда не проходил. Чтоб вы понимали преодолеть 15–20 км на снегоходе в тех условиях можно за 2 часа (и это по разведанной дороге). Поэтому коммуникации между станциями возможны только по воздуху. Наверное, в летний сезон в критической ситуации можно запросить самолет у других стран. Думаешь об этом и в то же время гонишь подобные мысли, чтоб сохранять необходимое спокойствие.
Иногда полярники жалуются на проблемы со сном. Тяжело привыкнуть, когда круглые сутки светло, особенно поначалу. И хоть часовой пояс нашей антарктической станции совпадает с белорусским, внутренние биологические часы организма, которые отвечают за периоды сна и бодрствования, сбиваются. Нужно время, чтобы приспособиться.
А вот простудными заболеваниями в Антарктиде не болеют. Там нет ни вирусов, ни бактерий, ни плесени, ни грибов. Нет насекомых. Приезжают полярники через полгода, открывают комнаты — а там ни пылинки, ни паутинки. Чистота и красота!
Как и все участники экспедиции, Сергей Пунинский выполнял в Антарктиде несколько научно-исследовательских программ, в основном совместно с Институтом физиологии НАН Беларуси.
Сергей Пунинский:
В тестовом режиме опробировали телемедицинскую коммуникацию. В этот раз у нас было хорошее качество интернет-связи, результаты обследований (УЗИ, ЭКГ, рентгеновские снимки) можно было отправлять на большую землю и получать консультации врачей-специалистов.
Также исследовали, как меняется физическое состояние людей в экстремальных условиях. Совместно с РНПЦ спорта изучали психологический статус участников экспедиции. Проводили психологическое тестирование в строго регламентированном графике, в зависимости от полярного дня, изменяющихся климатических условий, меняющихся физических нагрузок и т. д. Сейчас ученые анализируют результаты, скоро должны представить первые выводы.
Сергей Пунинский говорит, что неслучайно для поездки в антарктическую экспедицию действует очень жесткий отбор. Почти как в космос!
Сергей Пунинский:
Люди попадают в такие суровые условия, которые сложно воссоздать в обычной жизни. Поэтому у полярника должно быть хорошее здоровье. Нужно серьезное медицинское обследование, чтобы выявить возможные заболевания, о которых человек не догадывается, но в тех условиях они могут проявиться.
Также полярник должен быть неслабым в плане физической подготовки, потому что приходится много работать. Например, переместить груз в Антарктиде — это не просто перекинуть его с одного места на другое. Всегда на льду и на сильном ветру. Важно устоять.
Не менее значимый момент — психологическая подготовка. Полярник изолирован от привычного ему мира, он живет в тесном коллективе, где у каждого свои приоритеты, взгляды, характеры. Приходится приспосабливаться, находить компромиссы с другими людьми. Здесь важно быть сильным и в то же время гибким, тогда трудности преодолеваются значительно легче.
Самое трудное для врача в Антарктиде — осознание, что ты один. Если случится что-то серьезное, ты не наберешь 103 и не попросишь о помощи. Все решения нужно принимать одному и достаточно быстро.
Тортики по праздникам и драники из южноафриканской картошки
Сергей Пунинский не любит сидеть без дела. И хоть ему были поручены обязанности врача, он помогал команде выполнять разную работу. Например, в первые полтора месяца (пока повар вместе с основным грузом не прибыл на корабле) Сергей Александрович для всей команды готовил пищу.
Сергей Пунинский:
Старался вкусно накормить 8 голодных мужчин. Вроде не жаловались. Хотя поначалу не мог нормально рассчитать продукты: то много наготовлю, то мало. Но ничего, приловчился. Правда, случился косяк с драниками. Я не знал, что для этого блюда южноафриканская картошка совсем не подходит: слишком водянистая. Измельчил ее на терке — а она превратилась в какую-то жижу. Хотя со временем и драники получились!
У полярников нормальная человеческая еда (не в тюбиках, как у космонавтов). Питание сбалансированное, регулярное (трижды в день). Врач следит, чтобы все получали комплексные поливитамины и дополнительно (обязательно!) витамин С.
Сергей Пунинский:
Дважды в неделю — сгущенка, а по праздникам — мороженое. А еще по праздникам и на дни рождения наш повар готовил очень вкусные торты. Я тоже испек на Новый год торт, а однажды удивил товарищей ароматными синнабонами.
К слову, на Новый год команда наряжает искусственную елку, привезенную одной из первых экспедиций. Бой курантов мужчины слушают под полярным солнцем. Звонят родным (благо теперь связь позволяет совершать видеозвонки) и, находясь в окружении льдов… грустят о белорусских снегах. Сергей Александрович в разговоре так и сказал: «Я полтора года не видел зимы».
«…Но студит мне душу Южный крест и греет звезда Полярная»
Эти слова из песни Александра Городницкого мне вспомнились, когда Сергей Александрович рассказывал о возвращении домой из первой своей экспедиции в 2020 году.
Сергей Пунинский:
Мы должны были возвращаться из Кейптауна самолетом, но в связи с коронавирусом отменили все рейсы. И не было никакого другого способа, кроме как плыть на корабле до самого Петербурга. Нам очень хотелось домой, поскорее обнять родных и близких. Мы настраивались на пару дней, но путь занял долгих два месяца.
Я кручу глобус — и не могу осознать это расстояние. Высота орбиты Международной космической станции — чуть более 400 км. Наши полярники преодолели около 14 тысяч км, не заходя в порты. Только в одном из немецких городов ненадолго бросили якорь.
Сергей Пунинский:
Это было удивительное путешествие. На научном судне «Академик Федоров», которое давно обслуживает российские экспедиции, мы пересекли экватор, долго шли вдоль берегов Африки, мимо Канарских островов, обогнули Европу. Южное небо ведь очень сильно отличается от нашего.
Посмотришь в Антарктиде на звезды — и видишь совсем иную картину мира. Там нет Большой Медведицы, но есть Южный крест — на него ориентируются путешественники. И вот когда мы, двигаясь на север, увидели первые звезды Большой Медведицы — испытали огромную радость: мы возвращались в свое родное полушарие! И каждую ночь в небе появлялось все больше и больше знакомых с детства звезд…
В этом году путь домой был быстрее, но сама экспедиция задержалась почти на месяц. Команде удалось эвакуироваться с Белого континента лишь в конце апреля. В Антарктиде это уже предзимье, пришли страшные ветра и холода.
Сергей Пунинский:
Тоже получили много впечатлений. Даже начали экономить продукты, потому что не знали, как долго придется ждать. Российские партнеры, которые должны были нас забрать, уверяли, что в любом случае не бросят. Мы переживали, конечно, но в итоге все было хорошо.
В Антарктиде врач вел путевые заметки и сейчас часто вспоминает свое долгое полярное лето. Признается, ему понадобилось несколько недель, чтобы социализироваться и включиться в привычную городскую жизнь.
Сергей Пунинский:
Все-таки работа хирурга требует постоянной, ежедневной практики. А месяцы простоя ведут к тому, что руки теряют уверенность, которая приобреталась и шлифовалась годами. Не самое приятное ощущение. К счастью, все быстро возвращается обратно. Сегодня мне кажется, будто никуда и не уезжал.
Коллеги гордятся, что в их клинике работает настоящий полярник. Многие писали Сергею Александровичу письма, делились новостями. Он был в курсе всех больничных дел. Это упрощало его жизнь там, в Антарктиде, помогло быстро влиться в работу по возвращении.
Сергей Пунинский:
Антарктида оказывает на человека особое воздействие. Возвращаешься домой, наслаждаешься спокойной жизнью, работаешь… Однако проходит какое-то время — и что-то внутри начинает манить туда снова. Ну где еще на земле есть такая красота: величественные айсберги размером с пол-Минска, огромные утесы ледников, полярное сияние во все небо, огромные киты, извергающие фонтаны, и океан?.. Когда поднимаешься на гору Вечерняя (272 м) — океан виден очень далеко. Все это — и даже ветер, который сбивает с ног, — непередаваемо красиво.
Когда начинается полярное лето, пингвины Адели приходят к горе Вечерней для гнездования. Рядом с белорусской станцией располагается довольно большая колония (более 2 тысяч особей). Птицы устраивают гнезда, высиживают малышей и растят их, пока те не оперятся. Потом все вместе удаляются на север к кромке льда, где открытая вода, теплее и есть еда.
Фото из архива С. Пунинского.