Почему мы не помним, как родились, научились ходить или произнесли свои первые слова? Почему, даже тщательно порывшись в памяти, не можем отыскать почти никаких следов о происходившем с нами в раннем детстве? Ученые называют это явление феноменом младенческой, или инфантильной, амнезии. О том, что собой представляет этот феномен, рассказывает в The Conversation психолог из Ратгерского университета (США) Ванесса Лобью.
Малыши тоже умеют помнить…
Специальные исследования показали, что младенцы могут формировать воспоминания не хуже представителей других возрастов — но только не те, в которых мы обычно рассказываем о себе. Уже с первых дней жизни ребенок может вспомнить лицо собственной матери и отличить его от лица незнакомца, а через несколько месяцев уверенно демонстрирует, что узнает и другие знакомые лица, улыбаясь тем из них, которые видит чаще всего.
На самом деле существует множество различных видов воспоминаний, помимо автобиографических. Например, семантические воспоминания (этот вид памяти включает общие знания и значения, не связанные с конкретными событиями в нашей жизни и воспоминаниями о них, — например, каждый знает, сколько часов содержится в сутках, но не помнит, когда и как он об этом узнал) или воспоминания о фактах, например, названия различных сортов яблок или столицы той или иной страны. Существуют также процедурные воспоминания, касающиеся того, как выполнить то или иное действие, например, открыть входную дверь или вести машину.
Исследования, проведенные в лаборатории психолога Кэролин Рови-Коллье в 1980–90-х годах, показали, что младенцы могут формировать некоторые из этих видов памяти с самого раннего возраста. Конечно, они не могут рассказать, что именно помнят. Поэтому ключевым моментом в исследованиях Рови-Коллье была разработка заданий, учитывающих быстро изменяющиеся физические и умственные способности малышей, но при этом дающие возможность оценить их воспоминания в течение длительного периода времени.
В экспериментах с младенцами в возрасте от 2 до 6 месяцев ребенка укладывали в кроватку, над которой подвешивали некое подвижное устройство. Сначала устройство срабатывало, когда дети случайно задевали его ногой. Проводили измерения, как часто малыш пинается, чтобы получить представление о его естественной склонности к движению ногами. Затем привязывали веревку от ножки ребенка к устройству, чтобы всякий раз, когда ребенок двигал ногой, игрушка тоже двигалась.
Дети очень быстро приходят к пониманию, что именно они контролируют ситуацию — им нравится видеть, как работает механизм, и поэтому они начинают пинаться еще до того, как веревка будет снова прикреплена к их ножке, демонстрируя, что они сообразили: это их усилия заставляют механизм двигаться.
Эксперимент для 6–18-месячных детей аналогичен. Но вместо того, чтобы лежать в кроватке (эта возрастная группа просто не хочет делать это очень долго), младенец сидит на коленях у родителей, держа руки на рычаге, который в конечном итоге заставит поезд двигаться по рельсам. Сначала рычаг не работает, и экспериментаторы измеряют, насколько сильно ребенок нажимает на него. Затем рычаг включают, и теперь каждый раз, когда младенец давит на него, поезд движется по рельсам. Малыши очень быстро осваивают игру и значительно чаще и сильнее нажимают на рычаг, потому что помнят, что именно он заставляет ехать поезд.
Какое отношение это имеет к памяти? Самое главное в этом исследовании то, что после обучения младенцев одному из этих заданий в течение нескольких дней доктор Рови-Коллье позже проверяла, запомнили ли они его. Когда младенцы возвращались в лабораторию, исследователи просто показывали им подвижную игрушку из первого эксперимента или поезд из второго и отмечали, продолжают ли они пинаться и нажимать на рычаг.
Используя этот метод, Рови-Коллье и коллеги обнаружили, что в 6 месяцев, если младенцев тренировать в течение одной минуты, они легко вспоминают игру днем позже. Чем старше были дети, тем дольше они помнили. Психолог также выяснила, что младенцев можно заставить дольше помнить события, если тренировать их в течение более длительных периодов времени и давать им напоминания — например, на короткое время продемонстрировать, что поезд движется сам по себе.
Почему воспоминания не автобиографические?
Если младенцы могут формировать воспоминания в первые месяцы жизни, почему люди не помнят события, произошедшие на самом раннем ее этапе? До сих пор неясно, происходит ли младенческая амнезия потому, что мы не можем сформировать автобиографические воспоминания, или же у нас просто нет возможности их восстановить. Никто не знает наверняка, что происходит, но у ученых на этот счет есть несколько гипотез.
Одна из них заключается в том, что автобиографические воспоминания требуют от человека определенного самоощущения. Вы должны быть в состоянии думать о своем поведении с точки зрения того, как оно соотносится с действиями или оценками других. Исследователи проверяли эту способность с помощью задачи распознавания в зеркале, называемой «тест с румянами».
Для этого нужно было нанести на нос ребенка пятно красной помады или румян, а затем посадить/поставить малыша перед зеркалом. Младенцы младше 18 месяцев просто улыбаются своему милому отражению, не показывая никаких признаков того, что они узнали себя или соотнесли красное пятно на картинке со своим лицом. Но в возрасте от 18 до 24 месяцев малыши трогают свой нос, порой даже смущаются, что свидетельствует о том, что они связывают красную точку в зеркале с собственным лицом и видят на нем непорядок, — у них уже есть некоторое чувство собственного достоинства!
Еще одно возможное объяснение детской амнезии заключается в том, что, поскольку речь у младенцев формируется только на втором году жизни, до этого времени они просто не могут вербализовать свой ранний опыт, создать тот рассказ, который потом можно будет вспомнить.
И, наконец, гиппокамп — область мозга, которая в основном отвечает за память, — не полностью развит в младенческом возрасте.
Предыдущие исследования показали, что гиппокамп имеет удлиненную траекторию развития, причем усовершенствования в трисинаптическом контуре (нейронная цепь в гиппокампе) происходят до подросткового возраста. Многочисленные данные свидетельствуют о том, что ряд функций памяти, включая связывание и реляционное умозаключение, не проявляется до 18–24 месяцев, а поведенческие перерывы отражают сдвиги в нейронных структурах, обеспечивающих память, которые начинаются не ранее этого возраста.
Ученые продолжают исследовать, как каждый из этих факторов может способствовать тому, что мы не можем вспомнить многое, если вообще что-то помним, о своей жизни до двухлетнего возраста, но наука пока еще не пришла к однозначному ответу.
Ванесса Лобью, психолог Ратгерского университета:
Каждый раз, когда я читаю в университете на курсе по развитию детей лекции по теме памяти, я начинаю с того, что прошу студентов поделиться своими самыми первыми воспоминаниями. Некоторые рассказывают о своем первом дне в детском саду или яслях; другие говорят о времени, когда их обидели или расстроили; третьи называют день, когда родился их младший брат или сестра.
Несмотря на огромную разницу в деталях, у этих воспоминаний есть несколько общих черт: все они автобиографичны или связаны со значительными событиях в жизни человека и, как правило, относятся к возрасту не ранее 2–3 лет. При этом подавляющее большинство людей не могут вспомнить события первых нескольких лет своей жизни.
Но почему это так? Неужели память начинает работать только в определенном возрасте? Или существует своего рода «младенческая амнезия»? Это вопросы, на которые ученые просто обязаны дать ответ.