В сентябре заслуженными врачами Республики Беларусь стали два хирурга. Один из них — хирург-оториноларинголог высшей квалификационной категории, заведующая оториноларингологическим отделением для взрослых МОДКБ Елена Корженевич.
С Еленой Ивановной мы встретились на следующий день после награждения. Сразу после интервью врач спешила на операцию по ринопластике. А дома планировала появиться поздно вечером, впрочем, как и всегда. На вопросы о собственных заслугах и достижениях Елена Корженевич отвечает неохотно:
А вот коллеги готовы рассказать о Елене Ивановне многое: «Она одновременно и строгий начальник, и понимающий человек», «мудрый руководитель с большим жизненным опытом», «всегда подскажет, войдет в ситуацию», «создала в отделении доброжелательный климат», «ее любят пациенты, тянутся к ней», «лучший специалист, это честь работать под ее руководством», «лор-служба Минской области ассоциируется с фамилией Корженевич»...
Елена Ивановна признается, что сама узнала о присвоении звания «Заслуженный врач Республики Беларусь» буквально накануне во время телефонного разговора и от неожиданности не сдержала слез.
Ее профессиональная жизнь началась в МОДКБ 34 года назад. Последние 20 лет она бессменно руководит оториноларингологическим отделением. С некоторыми сотрудниками знакома уже больше трех десятилетий.
Постоянство можно назвать отличительной чертой вашего характера?
Да, я постоянный человек. Конечно, люди в течение жизни работают над собой и меняются, но есть какие-то общечеловеческие принципы, которые должны оставаться неизменными. Как в государстве законодательная база, так и у каждого человека должны быть правила жизни. Мои правила — находиться в согласии с собой и со своей совестью. Это означает оставаться человечной, порядочной, помогать людям, стараться избегать осуждения, не завидовать никому...
У вас много друзей? Какой человек может стать вашим другом?
Друзей много. Рядом со мной люди, которые смотрят в том же направлении, что и я. И это необязательно хирурги-оториноларингологи. В моем окружении совершенно разные и интересные люди: и медики, и учителя, и чиновники, и представители сферы культуры. Друг — это не тот, кто общается с тобой, потому что ты заведующий отделением и тебя можно использовать в личных целях. Друг — это тот, кто позвонит и спросит, как ты себя чувствуешь, чем помочь.
Говорят, что друзья познаются в беде. Я думаю, что они познаются и в радости. Если люди могут искренне радоваться твоим успехам — вот это настоящие друзья.
Что вас увлекает в жизни кроме работы?
Вы знаете, вся жизнь посвящена профессии. К примеру, сейчас я прохожу обучение на курсах. Здесь, в МОДКБ, помимо основной работы провожу операции для внебюджетных пациентов. Еще консультирую по вечерам в медицинском центре. Пять дней в неделю возвращаюсь домой в 22:00. Об увлечениях при таком графике, к сожалению, говорить не приходится.
Когда изредка выпадает свободное время, с удовольствием готовлю и путешествую. Но больше всего люблю учиться новому. В этом мне помогают коллеги-единомышленники. Горжусь нашей командой и считаю, что у нас самое лучшее лор-отделение в республике по уровню квалификации врачей. У всех высшая квалификационная категория, все достаточно молодые, но уже опытные специалисты. И я среди них не лучшая, поверьте. Некоторые из коллег в профессиональном плане переросли меня. С удовольствием присутствую на их операциях, спрашиваю, обращаюсь за помощью.
Я не люблю рутину, серость, посредственность. Ценю движение и творчество в профессии. Мне всегда интересны новые методики, новые подходы. Вот это, наверное, и есть главное увлечение в жизни.
Какой вы руководитель?
Сложно ответить на этот вопрос, лучше спросить у сотрудников. К коллегам я отношусь с глубочайшим доверием и уважением. Считаю, что мне очень повезло с коллективом. Мы одна слаженная команда.
Наши врачи и медсестры демонстрируют не только высочайшие профессиональные качества, но и человеческие — это хорошие, порядочные, надежные люди. У нас в отделении не принято тянуть одеяло на себя, не зазорно спросить совета или попросить помощи. Хорошо знать, что тебя готовы подстраховать. Еще одна пара рук, еще одни глаза или голова, еще одно профессиональное мнение лишними никогда не будут.
Елена Ивановна, очевидно, что коллектив отделения стал для вас второй семьей. Расскажите, пожалуйста, о первой. Из какой вы семьи и откуда такая любовь к медицине?
Я всегда мечтала быть врачом. Хотя в детстве увлекалась еще и музыкой, подумывала поступать в музыкальное училище. Но медицина привлекала больше. У меня ведь медицинская семья. Дедушка был санитаром в Первую мировую войну, 7 лет провел в австрийском плену. Родные тети тоже имели отношение к здравоохранению — одна работала медсестрой в офтальмологическом отделении Бобруйской городской больницы, вторая заведовала аптекой в Лебедево. Мама всю жизнь трудилась провизором и ушла на пенсию
в 72 года. Родной брат был врачом, его трудовой стаж составляет 40 лет. Поэтому с выбором профессии не сомневалась — поступала на «Лечебное дело» в Минский мединститут.
В студенчестве стала работать в больнице. В день 20-летия вышла на первое дежурство в качестве перевязочной медсестры приемного отделения 6-й горбольницы, где проработала 2 года. А на 6-м курсе трудилась медсестрой в отделении плановой хирургии 4-й ГКБ.
Свою специальность я полюбила именно благодаря учителям, в частности, доценту кафедры оториноларингологии Глебу Дмитриевичу Коновальчикову. Он был потрясающим врачом, педагогом и ученым с огромным клиническим, хирургическим опытом.
Интернатуру проходила в лор-отделении Минской областной детской клинической больницы, которая тогда находилась в центре города на улице Петруся Бровки. Там работал мощный коллектив хирургов-оториноларингологов, а также кафедра лорболезней БелМАПО (тогда еще БелГИУВ).
В отделении лечили сложных пациентов, проводили серьезные операции. И взрослое, и детское отделения располагались на одном этаже. В тот год я была единственным интерном, и абсолютно все врачи отделения принимали участие в моем воспитании. Первые самостоятельные шаги в хирургии я сделала под руководством заведующей детским лор-отделением Людмилы Федоровны Чайки. Основные базовые вмешательства за операционным столом освоила под руководством заведующего взрослым лор-отделением Вячеслава Мелентьевича Постоялкова.
Хирургу нужно ставить руку точно так же, как и музыканту. Нужно обучить, как правильно брать инструмент, как делать результативные движения.
Мне очень повезло с базой, врачебным коллективом и теми традициями — как профессиональными, так и человеческими, — которые существовали в МОДКБ в то время. Многие из этих традиций, к слову, мы сохранили и по сей день.
К окончанию интернатуры я освоила базовые операции, такие как удаление миндалин, аденоидов, операции на нижних носовых раковинах. За это время как раз и сложился тот фундамент, на который дальше один за другим накладывались кирпичики профессионализма.
Первым местом работы стала Копыльская ЦРБ, куда меня распределили как молодого специалиста. На тот момент в районе 7 лет не было лор-врача. Тогда я поняла, каково это — самостоятельно принимать сложные решения. На прием приходило по 60–70 человек в день, к некоторым пациентам я вызывала санавиацию.
Там вы для себя поняли, с кем хотите работать — с детьми или со взрослыми?
У взрослых и детей разные патологии, поэтому и подходы к пациентам различаются. У детей преобладает острая патология, а у пациентов постарше — хроническая. И то, и другое интересно. Но со взрослыми мне нравится больше.
Через год вы вернулись в Минск в связи с замужеством. Но места хирурга для вас не нашлось...
Да, раньше врачей в стационары (особенно хирургические) брали только после окончания клинической ординатуры. Требовалась определенная квалификация, которой у меня на тот момент не было. Меня приняли в сурдологопедический диспансер (сейчас это РНПЦ оториноларингологии), год я проработала там сурдологом.
Вскоре у нас с мужем появился сын. Но в декрете мне не сиделось. Когда сыну исполнился год и три месяца, поступила в клиническую ординатуру. Я училась, муж защищал диссертацию по маткибернетике, а заботы о маленьком ребенке во многом взяла на себя моя героическая свекровь. Я очень благодарна нашим родителям за помощь. Возможностью работать с полной отдачей я обязана именно им. Все последующие годы приходилось много дежурить, в любое время дня и ночи выезжать по санавиации.
Я не выходила на больничные, даже когда болел мой ребенок. Сын и сейчас иногда вспоминает, как редко он видел маму. Семья, безусловно, пострадала. Но за все нужно платить.
Как сложилась ваша профессиональная судьба после окончания клинической ординатуры?
Я повысила квалификацию и расширила спектр выполняемых хирургических вмешательств. Но все равно даже после этого мест ни в одном стационаре не нашлось. Меня взяли на работу в МОДКБ, где полтора года я была заведующей сурдологопедическим кабинетом. К счастью, мне разрешили брать дежурства в лор-отделении. Возможность вернуться к операционному столу появилась, когда освободилось место одного из врачей, уехавшего работать в Россию. Через 6 лет мне предложили возглавить отделение.
На ваш взгляд опытного практика, хирургия — это ремесло или искусство?
В медицине важен персонифицированный подход к пациенту. Если его нет, если доктор просто механически проводит операции, тогда хирургия становится ремеслом, а если есть — это уже искусство.
Всегда на первом месте должен стоять пациент. И хирургу следует воспринимать его в целом, а не рассматривать только один лор-орган. Необходимо тщательно выяснить, что способствовало развитию того или иного состояния, на фоне чего оно развилось, какие были предшествующие факторы и пусковые механизмы, когда появились первые симптомы, как пациент чувствует себя сейчас. Это и есть персонифицированный подход с учетом соматического статуса человека, сопутствующих заболеваний.
Есть и другой нюанс. Хирургия — не для всех. В нашей специальности есть ряд операций, которые не каждый может освоить. Кому-то удается тот или иной вид операций, и это называют талантом, а кто-то, как бы ни старался, способен только на хороший, но не блестящий результат. У каждого хирурга свои возможности, свой почерк, своя последовательность движений... Но по сути совершенно неважно, как это делать технически — быстро или медленно, одним движением или рядом последовательных, главное — это конечный результат и решение проблемы пациента.
А вы сами когда почувствовали уверенность в своем результате?
Для меня уверенность равна самоуверенности. Еще в интернатуре я четко понимала, что хочу оперировать, но не была уверена в том, что все получается. Но молодость и дерзость делали свое дело, я шла вперед. Удивительно, но сейчас, когда за спиной тысячи проведенных операций, у меня те же самые чувства — каждый раз как в первый. Возможно, потому что чем больше знаешь, тем больше боишься.
Что вы бы пожелали себе в будущем?
Я своим друзьям всегда желаю… желаний. И себе пожелаю того же. Когда человек хочет, он делает. Уставший человек говорит: «Все надоело, ничего не надо». Я так не хочу! Хочу жить, трудиться и испытывать такое же удовольствие от работы, которое было все эти годы.
Я убеждена, что каждый человек в состоянии реализоваться и стать тем, кем хочет. Конечно, для этого мало одного желания, к нему нужно приложить множество усилий, возможно, даже чем-то пожертвовать.
Делать свое дело нужно с любовью. В тысячный раз проводить банальную операцию, но с любовью к пациенту и с желанием, чтобы он ушел от тебя здоровым.
Пациенты бывают разные, и кто-то, может быть, и не оценит труд доктора. Неважно. Главное, что ты сам знаешь, что все сделано как положено, по совести, честно и профессионально. И это делает счастливым.