Доктор мед. наук, профессор, заслуженный деятель науки Республики Беларусь Евгений Давыдович Черствый ушел из жизни 12 апреля 2022 года. Его заслуги огромны, благодарность ему безгранична. «Медвестник» обратился к друзьям, ученикам и коллегам Евгения Давыдовича с просьбой рассказать о том, каким он был, каким запомнился.
Татьяна Летковская, заведующая кафедрой патологической анатомии БГМУ, доцент, кандидат мед. наук:
Я благодарна судьбе за то, что она подарила нам общение и многие годы совместного труда с таким выдающимся человеком. Евгений Давыдович был прекрасным руководителем, стратегом, хорошим другом, умел действенно помочь и поддержать. Он был и навсегда останется для нас главным ориентиром в науке.
Он прожил достойную, интересную, хотя и сопряженную с преодолением многих трудностей жизнь. Мы всегда понимали масштаб его личности и знали, что таких уникальных людей можно пересчитать по пальцам. Тем больнее утрата. Евгений Давыдович был мудрым, благородным, совестливым человеком с безбрежной душой. Полный творческих замыслов и идей, он всегда бесстрашно шел впереди, опережая время. Он был успешным, уважаемым и навсегда останется горячо любимым и незабвенным нашим Учителем.
Татьяна Бич, доцент кафедры патологической анатомии БГМУ, кандидат мед. наук, главный внештатный патологоанатом Минздрава:
Евгений Давыдович — выдающийся ученый и мой любимый шеф, наставник, руководитель, замечательный человек и многогранная личность… Между собой мы его всегда называли Шеф… Кафедра всегда была для него второй семьей, он много времени уделял науке и своим ученикам. Мне очень повезло стать частью этой семьи. Шеф казался грозным и строгим, но это только пока ты его не узнаешь ближе. На самом деле он был добродушным и позитивным. Мы всегда были за ним как за каменной стеной, никогда он нас в обиду не давал. У него была потрясающая способность преодолевать, казалось бы, непреодолимое, как в бытовых вопросах, так и в научных.
Требовательность к себе и своим ученикам — еще одна важная черта характера Евгения Давыдовича. Он учил нас не сдаваться, двигаться только вперед, искренне радовался любым нашим успехам. С ним можно было спорить, отстаивая свою точку зрения. Он абсолютно просто и искренне мог признать свою неправоту и открыто говорил об этом.
Ему все и всегда было интересно. Он хотел быть в курсе не только наших научных интересов, но и житейских. Всегда мог подбодрить и дать дельный совет. В каждом из своих учеников Евгений Давыдович оставил частичку себя и поставил высокую планку, ниже которой мы просто не можем опуститься.
Михаил Недзьведь, профессор кафедры патологической анатомии БГМУ, доктор мед. наук:
Мы с Евгением Давыдовичем прожили плечом к плечу всю профессиональную жизнь, вместе учились в аспирантуре, только я на год старше. Он еще в молодости показал себя очень целеустремленным человеком. Если я увлекся изучением хромосомных болезней, то он — генных заболеваний, то есть мы работали по очень близким темам. При этом он достиг того, что описал целый ряд синдромов, один из которых даже получил его имя.
Конечно, в жизни его очень поддерживала жена Татьяна Ивановна, их дочь Александра стала врачом.
Евгений Давыдович был человеком широкой души, разносторонне одаренным: прекрасно пел, отлично играл в шахматы. Я вспоминаю случай, когда мы были в Грузии, ездили в горы вместе с еще одним коллегой, и Евгений Давыдович пел арии из разных опер, романсы. Это незабываемо.
Евгений Давыдович Черствый вырос в настоящего лидера, стал заведующим кафедрой и воспитал немало прекрасных специалистов, у него очень много учеников. Говорят, что он был жесткий, но он был скорее прямой, мог в лицо сказать многое, если чем-то был недоволен, но в то же время был справедливым — если сам допускал ошибку, то не считал зазорным ее признать, извиниться. Он был порядочным, целеустремленным, удивительным человеком. Мы с ним вместе написали первый национальный учебник по патологической анатомии. Он был очень рад этому. Евгений Давыдович герой — после инсульта он остался в строю: вел кафедру, преподавал, а учеников у него было даже больше, чем до болезни. Утрата, конечно, очень большая…
Зоя Брагина, доцент кафедры патологической анатомии БГМУ, кандидат мед. наук:
Евгений Давыдович был удивительный человек: глубоко порядочный, умный, талантливый педагог и научный работник, который посвятил жизнь кафедре патологической анатомии нашего университета. Мне посчастливилось работать с ним практически всю мою жизнь. Познакомились мы, когда я пришла после окончания института на кафедру в клиническую ординатуру, он в то время был аспирантом кафедры и заканчивал кандидатскую диссертацию. Его отличали стремление к глубокому изучению исследованного материала, острый ум, способность к научному анализу.
Всеми миру известен синдром множественных врожденных пороков развития, DK-фокомелии, впервые им описанный и получивший название по его фамилии: синдром фон Фосс — Черствого.
После успешной защиты докторской диссертации Евгений Давыдович возглавил кафедру патологической анатомии педиатрического факультета. Как он искренне радовался, когда при непосредственном его руководстве было построено новое здание для кафедры, где были созданы великолепные условия для учебы студентов и работы сотрудников! Он глубоко занимался перинатальной патологией и патологией детского возраста. После аварии на Чернобыльской АЭС под его руководством изучались проблемы онкологии, в том числе рак щитовидной железы у детей.
Евгений Давыдович был прекрасным научным руководителем. Никогда не оставлял без внимания судьбы аспирантов, заботился и помогал в дальнейшей работе. Он был строгим, но справедливым, за что мы его уважали и очень ценили, всегда был готов прийти на помощь, вникал в жизнь сотрудников, не оставался равнодушным к их проблемам. Евгений Давыдович не боялся высказывать свое мнение, в том числе и на заседаниях ученого совета, твердо отстаивал свою позицию.
Его знали далеко за пределами нашей страны. Он выступал с прекрасными докладами на съездах и научных конференциях. А еще Евгений Давыдович очень хорошо пел, его бархатный баритон проникал в душу.
Говорят, что человек живет столько, сколько о нем помнят. Евгений Давыдович навсегда останется в наших сердцах!
Ольга Юдина, доцент кафедры патологической анатомии БГМУ, кандидат мед. наук, врач-патологоанатом РКМЦ Управления делами Президента Республики Беларусь:
Мое знакомство с профессором Черствым произошло на лекции по патологической анатомии, когда я училась на 3-м курсе педиатрического факультета, шел 1986 год. Это был первый преподаватель, который назвал нас, студентов, коллегами. В лекционный зал вошел подтянутый, моложавый, очень харизматичный человек, в котором сразу прочитывались воля, целеустремленность и, я бы сказала, голубая кровь. В его походке, осанке, одежде с иголочки, горящем взгляде, голосе это было заметно, после его приветствия по коже побежали мурашки. И это, наверное, был единственный цикл, в котором я не пропустила ни одной лекции — не потому, что боялась, а потому, что этого человека хотелось слушать бесконечно, настолько интересно, захватывающе он ввел нас в предмет и обучал основам этого предмета.
Я никогда не планировала стать патологоанатомом, но моя подруга занималась в кружке патанатомии — и ее рассказы о том, как Евгений Давыдович расширяет знания студентов в педиатрической отрасли с позиций патологической анатомии, подвигли меня прийти в профессию. А потом Евгений Давыдович стал научным руководителем моей кандидатской диссертации. Он научил меня дисциплине, тонким нюансам деонтологии, научил всегда говорить только то, что я думаю, в корректной форме, не юлить, не подстраиваться под кого-то, высказывать и аргументировать свое мнение. Умение слышать и слушать — тоже от него. Сам он всегда ставил конкретные задачи и сроки, помогал найти пути решения задач, но не давал готовых ответов. Такая его помощь подстегивала развиваться. Благодаря ему я стала педагогом.
Я также знаю, что в семье Евгений Давыдович был мягким, внимательным — всегда заботился о жене, дочке, внучке. И еще он был человеком, чувствительным к чужой боли — он ее воспринимал как свою, и от этого людям становилось легче. А еще я помню его острое чувство юмора, причем не оскорбляющее, не насмешливое. Когда они перешучивались с академиком Геннадием Ильичом Лазюком, это выглядело словно партия в шахматы: кто интереснее, умнее, точнее выскажется о конкретной ситуации.
Ученики часто бывали у него дома и видели, что даже после тяжелой болезни профессор очень много работает… У него были большие руки не только в прямом, но и в переносном смысле слова — руки, которые могли тебя поддержать. Он держал тебя за руку, и ты ощущал не давление, а поддержку этих рук. Мы его любили.