Иван Драница, начальник отдела медико-криминалистических экспертиз управления судебно-медицинских экспертиз управления Госкомитета судебных экспертиз по Могилевской области. Фото автора.дицинских экспертиз управления Госкомитета судебных экспертиз по Могилевской области. Фото автора.
Иван Драница, начальник отдела медико-криминалистических экспертиз управления судебно-медицинских экспертиз управления Госкомитета судебных экспертиз по Могилевской области. Фото автора.

Порядка 300 экспертиз в год выполняют эксперты отдела медико-криминалистических экспертиз управления судебно-медицинских экспертиз управления Госкомитета судебных экспертиз по Могилевской области. Начальник отдела Иван Драница поделился случаями из практики, а также рассказал, почему гордится своей работой.

 

Иван Сергеевич, почему выбрали одно из сложнейших направлений — судебную медицину?

 

Судебным медицинским экспертом решил стать еще на 2-м курсе Витебского медуниверситета после того, как побывал в судебно-медицинском морге. С того момента ни в какой другой профессии я себя не видел. Ребята-старшекурсники тогда проходили цикл занятий по судебной медицине и как-то сказали: «Если интересно, пойдем с нами».

 

Есть такое выражение: морг — это место, где мертвые учат живых. И я, действительно, воспринимал это как процесс обучения. Профессор Михаил Яблонский рассказывал студентам о вскрытии, а я стоял рядом и слушал. Михаил Федорович впечатлил своим отношением к профессии, своим пониманием ее и своей харизмой. Я даже записался в научный кружок по судебной медицине. Клиническую субординатуру проходил по хирургии. 

 

После окончания медуниверситета в 2007 году повезло сразу распределиться судмедэкспертом в Государственную службу медицинских судебных экспертиз в Светлогорск. Но прежде прошел переподготовку по судебной медицине.

 

В медицине работать либо легко, если она тебе нравится, либо невозможно. Понял это еще на первом курсе медуниверситета, когда начались занятия по анатомии человека: вчерашнему школьнику приходилось заучивать объемы материала, которые до этого изучались до полугода. Я понял, что медицина — это мое.

 

Начинали вы с общих экспертиз. Как оказались в отделе медико-криминалистических?

 

Отработав год в Светлогорске, перевелся в Могилев. Здесь продолжил трудиться в отделе общих экспертиз, затем исполнял обязанности заведующего отделением медицинской криминалистики. В 2013 году, после образования Госкомитета судебных экспертиз, я возглавил отдел медико-криминалистических экспертиз в управлении Госкомитета судебных экспертиз по Могилевской области.

 

Чтобы продуктивно и с пониманием дела работать в отделе медико-криминалистических экспертиз, обязательно, на мой взгляд, 2–3 года попрактиковаться в общей экспертизе. Специалисты нашего отдела получают на исследование только часть тела. И как представить из этой части целое, если до этого ты его не видел?

 

В Светлогорске, где я начинал, порядок был такой: один эксперт неделю вскрывал трупы, занимался определением степени тяжести телесных повреждений у живых, выезжал на места происшествий, участвовал в следственных экспериментах, словом, выполнял всю работу. Второй в это время оформлял заключения. Бывало, на одного эксперта в месяц приходилось до 40 трупов при норме 100 в год. Плюс экспертизы живых лиц — 200–250 человек. Можете представить объем работы? Школу я прошел хорошую.Судебный эксперт

Чем занимаются медицинские судебные эксперты отдела медико-криминалистических экспертиз?

 

Определяем механизм образования повреждений на теле человека и одежде, механизм образования следов крови на различных объектах. Кроме того, это вопросы трасологии — установление травмирующего предмета. Также занимаемся медико-криминалистической идентификацией личности — устанавливаем пол, возраст, рост и давность захоронения (в том числе по костным останкам времен Великой Отечественной войны).

 

В работе используем прежде всего стереомикроскопы с увеличением до 40-кратного, что позволяет рассмотреть невидимые невооруженным глазом повреждения костей, мягких тканей. Для выявления следов крови на предметах темного цвета применяем ультрафиолетовую лампу. И, конечно, самый главный инструмент — это знания.

 

В коллективе трудятся еще один государственный медицинский судебный эксперт, два фельдшера-лаборанта и санитарка. Одна из задач фельдшера-лаборанта — фиксация информации. Я, естественно, работаю в средствах индивидуальной защиты и в ходе экспертизы надиктовываю коллеге информацию. Кроме того, он занимается подготовкой объектов к исследованию, оформлением документации, фототаблиц. Эксперт и фельдшер-лаборант — это как хирург и операционная медсестра. Очень ответственный труд и у санитарки, которая должна тщательно обработать рабочие поверхности, чтобы избежать смешения биоматериалов. 

 

Что является объектом исследования в случае повреждений, ранений? Трупы в ваш отдел не поступают…

 

Когда в морг поступает труп с телесными повреждениями, механизм образования которых без специального исследования вызывает сомнения, судебно-медицинский эксперт согласно методике изымает участок тела с повреждением и отправляет в наш отдел. Если повреждена кость, то изымается либо ее фрагмент, либо кость целиком. Чтобы исследовать перелом, кость необходимо очистить от мягких тканей, скрывающих область повреждения. Это специфический процесс, которым целесообразнее заниматься в лабораторных условиях.

 

После экспертизы биологические объекты год хранятся в архиве (подверженные процессам разложения высушиваются), а после захораниваются.Судебный эксперт фото 2

На какие вопросы помогает ответить экспертиза в случае с ДТП?    

 

Прежде всего отмечу, что существует масса разновидностей ДТП: наезд на пешехода, переезд пешехода, травма внутри салона автомобиля, выпадение из движущегося транспорта и т. д. Чаще назначаются экспертизы по первым двум видам ДТП. Есть определенные особенности формирования повреждений, в частности костей скелета, особенно длинных трубчатых костей, благодаря которым можно различить наезд и переезд через лежащее тело. В ходе экспертизы определяем направление воздействия травмирующей силы, то есть в какую сторону ударил пешехода автомобиль: человек стоял к нему лицом, спиной, левым или правым боком. Также устанавливаем, находился погибший в движении или нет. Это принципиальные вопросы для следствия.

 

К сожалению, водитель, понимая, что не прав, иногда пытается скрыть запись видеорегистратора. Резко отключился / сломался / карту памяти не вставил — так объясняют. Однако судебные эксперты-автотехники могут установить, и когда водитель начал тормозить, и когда остановился, и когда сбил пешехода. К примеру, автомобиль двигается по правой полосе за городом, вдоль дороги лес. Человек идет справа налево по ходу движения автомобиля, который его сбивает. А может идти слева направо. В таком случае открытого пространства намного больше, видимость у водителя, например, не 1,5, а 7,5 метра, то есть имеется возможность вовремя отреагировать. Но что говорят водители? «Пешеход выскочил справа из кустов, я не успел нажать на тормоз».

 

Выводы медико-криминалистической и автотехнической экспертиз помогают установить истину и принять верное процессуальное решение.

 

В том числе от результатов экспертизы зависит судьба человека: понесет он заслуженное наказание либо окажется невиновным. Поделитесь резонансными случаями.

 

Экспертиза по поводу ДТП. Девочка, чтобы успеть на автобус, перебегала дорогу на красный свет. На светофор не обратила внимания. Ее сбивает автомобиль и отбрасывает на соседнюю полосу, где ее переезжает второе авто. Предстояло решить вопрос, от чего погибла девочка, — от травм, причиненных первым или вторым автомобилем. В ходе экспертизы удалось четко разграничить, в каком случае какие повреждения были получены. Водители понесли наказание соразмерно причиненному вреду. Это была длительная сложная экспертиза. Простых в принципе не бывает. Каждое исследование индивидуально и тяжело по-своему. Колото-резаная рана колото-резаной ране рознь. Бывает, даже визуально оценишь повреждение, сделаешь выводы, и микроскоп подтвердит. А бывает, и несколько дней необходимо, чтобы прийти к определенному выводу.

 

В морг поступило тело погибшего в ДТП. Водитель утверждал, что не видел пешехода, а только что-то почувствовал под автомобилем. В ходе экспертизы устанавливаю, что это был переезд через лежащее тело. Понимаю это по характеру наружных повреждений, а также по результатам гистологии. Когда повреждается кожа, мышечная ткань, подкожно-жировая клетчатка, у живого человека начинается реакция — воспаление, которое развивается в несколько стадий, и для каждой из них характерна выработка и взаимодействие определенных клеток организма. Следовательно, по тому, какой тип клеток успел выработаться и какие процессы происходят, можно судить о давности возникновения повреждения. В данном случае повреждение свежее, однако клеточная реакция крайне невыраженная. И вот получаю результаты судебной медицинской химической экспертизы: у погибшего в крови смертельная доза алкоголя — выше 6 ‰. Это дало основание сделать вывод, что человек умер на дороге от алкогольного отравления, а автомобиль переехал его мертвого.

 

Итогами какой экспертизы особенно гордитесь? Чем она примечательна?

 

Я работал уже в отделе медико-криминалистических экспертиз, но периодически привлекался как общий медицинский эксперт. Случай запомнился тем, что я прошел его от начала до конца, то есть от этапа выезда на место происшествия, вскрытия в морге до медико-криминалистической экспертизы. История следующая. Женщина не смогла утром разбудить своего годовалого сына. Вызвала скорую, а та в свою очередь следственно-оперативную группу. При осмотре я устанавливаю достоверные признаки наступившей смерти, один из которых — трупные пятна, на их фоне определяются множественные кровоподтеки, внешне схожие с трупными пятнами. Начинаю ощупывать голову и понимаю, что сломаны кости черепа. Исследую тело в морге — действительно, в черепе просто катастрофа. Кроме того при вскрытии кровь уходит, и на этом фоне становится понятно, кровоподтек это или трупное пятно. В данном случае все тело было в кровоподтеках. Сообщаю об этом следствию.

 

Как рассказал сожитель женщины, ночью он увидел, что ребенок упал с дивана, и положил его обратно. И так несколько раз за ночь. Однако в ходе экспертизы я пришел к выводу, что все имеющиеся переломы образовались в результате нескольких травматических воздействий в виде ударов и сдавления, но не от падений, как утверждал мужчина. Следствие продолжило расследование. В итоге сожитель признался: он с матерью ребенка выпивал спиртное, женщина уснула. Когда ребенок начал сильно кричать, мужчина потерял над собой контроль и начал его избивать. Но вскоре подозреваемый отказывается от своих показаний. Один из правоохранителей обратил внимание, что у подозреваемого на пальце перстень. А при исследовании тела погибшего я обнаружил ссадину в области головы нехарактерной для данного вида повреждений формы. Трасологическое исследование показало, что ссадина на голове могла образоваться в результате воздействия данного перстня. Выводы экспертизы поставили точку в расследовании, мужчина понес заслуженное наказание.

 

Я горжусь каждой выполненной экспертизой. За любой из них стоит чья-то жизнь и чья-то судьба. Результаты исследований либо доказывают вину подозреваемого, и он несет наказание, либо указывают, что человек невиновен, что тоже дорогого стоит. Мне нравится то, что я делаю, потому что понимаю: старания не напрасны, результат моего труда нужен и важен как для следствия, так и для конкретного человека.

 

Какие запомнились случаи ненасильственной смерти?

 

Однажды на вскрытие поступило тело подростка. Видимых повреждений не было. Мальчик внезапно упал и умер. В ходе вскрытия вижу четкую картину сепсиса. Начинаю искать источник и обнаруживаю ссадину в области коленного сустава. На первый взгляд ничего особенного, но почему-то «зацепился» за нее. Снимаю корку и вижу небольшой гнойничок. Содержимое отправляю на бакпосев. Как рассказала мама умершего, незадолго до этого сын ударился коленом при падении и травмировал кожу.

 

Анализ на бакпосев выявил золотистый стафилококк. Этот вид бактерий может вызвать молниеносное течение инфекции. Возник гнойник, а так как оттока не было, содержимое потихоньку стало просачиваться в кровь, в какой-то момент развилась вот эта взрывная молниеносная форма, и мальчик внезапно умер.

 

Иногда начинаешь задаваться вопросом: а что было бы, если бы… Но вспоминаешь слова преподавателя медицинской криминалистики Олега Борисовича Левковича: «Никогда не задавайте себе этот вопрос, потому что у вас есть четкая задача и вы должны дать четкий ответ. Философию оставьте философам».