Друг Якуба Коласа по имени Янка, но не Купала. Его фамилия Инсаров, но не герой романа Тургенева, а настоящий герой своего времени, вписавшегося в 20-й век ровно восемью десятками лет, с февраля 1903-го по февраль 1983-го.
…Это согласно энциклопедии Иван Инсаров — белорусский советский государственный, хозяйственный и политический деятель, профессор, заслуженный врач, министр здравоохранения и прочее. А в семье и среди друзей он был просто Янка, и хотя не писал стихов, натурой слыл поэтической.
Игры разума
Размышлять над его судьбой означает неизбежно задаваться вопросами, на которые он и сам наверняка не сумел бы ответить. Даже себе самому.
На выпускном экзамене по литературе он пишет сочинение о духовном мире Раскольникова из «Преступления и наказания» Достоевского, и выбор темы объясняется потом его дочерью интересом отца к внутреннему миру не только героя, но и автора произведения. Гоголь, Толстой и Блок с их героями, по ее же воспоминаниям, интересовали его не меньше, но поступил учиться он в 1922-м на медицинский, а не на филологический факультет БГУ.
С приездом в Минск из родного Селища, что под Слуцком, где родился и вырос в крестьянской семье, Инсаров, студент-медик, становится завсегдатаем литературных вечеров в Белорусском педагогическом техникуме и легко завовывает симпатии и дружбу тех, кто успешно на них выступает, но не отклоняется от выбранного пути — продолжает штудировать медицину. Получив позже специализацию по нервным и психическим болезням, даже более того — поработав и до, и после войны сотрудником и руководителем НИИ неврологии, нейрохирургии и физиотерапии, он пишет в 1947 году диссертацию не о внутреннем мире своих пациентов, а совсем о другом — о том, чем он занимался во время войны, — об организации медицинской службы в партизанских соединениях…
Завидный распорядитель
Некоторые эпизоды его трудового пути выглядят так, словно кто-то заранее знал, где он будет нужнее. Например, его внезапное перемещение в 1941-м, в самый канун войны, с должности заведующего неврологическим стационаром, где он только начал осваиваться, и кто знает, как мог бы себя проявить в качестве клинициста, на должность заместителя заведующего Минским облздравотделом.
Уже 23 июня, на второй день войны, Инсаров в своей новой должности получает два документа: согласно первому, «командируется в Борисов по срочному заданию» (как потом стало ясно, руководить организацией эвакогоспиталей), а по другому, с грифом «Секретно. Подлежит возврату», — в Борисовский горздравотдел с целью развертывания медико-санитарных учреждений. Сначала в Борисове, позже в Москве, потом снова в Минске — всю войну он организовывает медицинскую помощь, показывая, как напишет потом его ровесник партизан Николай Якубовский, «завидную распорядительность».
Просто в нем от начала, когда не успел еще развернуться как врач, стал особо заметным совсем другой дар — организатора, управленца. Этим наверняка преграждалась его дорога в науку, в будущее его как ученого, которого он, медалист и романтик, пожалуй, не мог для себя не желать, но само время с его событиями потребовало эту жертву.
Можешь — значит должен
Дочь Ивана Инсарова помнит первые дни войны так, словно это было вчера.
Наталья Инсарова:
Минск бомбят, а папа уже в Борисове. Я помню себя на руках у бабушки, у нее на спине какой-то клунок, и мы куда-то идем. А в клунке — моя шубка и скатерть из какой-то ворсистой материи. Не знаю, что за материя и чем эта скатерть была моей бабушке так дорога, но теперь она лежит у меня, эта скатерть, и ей уже, наверное, сто лет.
Наталья Инсарова:
А недавно, перебирая вещи родителей, я нашла в ридикюльчике мамы переписанное стихотворение «Жди меня» с пометкой «1943» и потом, случайно открыв книгу «Внутренние болезни», увидела написанное папиной рукой посвящение: «Дорогой Ниночке в годы тяжелой разлуки» — и подпись «Янка», и тоже пометка «1943».
Родители Натальи Инсаровой были преданы друг другу всю жизнь, но войну провели в разлуке.
Наталья Инсарова:
Мама, лор-врач, попала в немецкую тюрьму — ее выдал полицай, чьего ребенка она вылечила. К счастью, ее сумели выкупить партизаны — за два золотых кольца.
В это время Инсаров руководит медицинским обеспечением тыла.
Количество медикаментов, доставляемых в партизанские соединения, исчисляется тоннами, всевозможные виды аптечек разной комплектации, от индивидуальных до групповых и врачебных, поступают по назначению тысячами. Предварительно тщательно прорабатывается их состав, в большие комплекты включается справочная литература — пособия для военно-полевых хирургов, санинструкторов и санитаров. Медицинский груз, доставляемый партизанам спецсамолетами, содержит и поливакцину, защищающую от семи инфекций, включая тиф, паратифы, разные виды дизентерии, холеру, столбняк.
Отправка медицинского груза партизанам спецсамолетом.
Но помимо медикаментозной поддержки требуется обеспеченность медперсоналом. Инсаров руководит его подготовкой и последующей доставкой в партизанские части. А где-то и в них, среди березок и сосен, идет подготовка медицинских сестер с получением дипломов там же, не отходя от землянок.
Документы обо всем этом, хранящиеся теперь в Музее истории БГМУ, рисуют образ Инсарова как человека-оркестра, виртуозно выступающего на сцене военной жизни, где вместо актеров и зрителей — герои, сплошные герои…
Им, героям подлинным, он посвятит потом свою диссертацию. Посвятит в прямом смысле слова. «Светлой памяти медицинских работников, партизан и связных, погибших в борьбе за освобождение нашей Родины», — так напишет он на титульной странице, будто это не диссертация, в которой «на основании личного опыта работы в качестве начальника санитарного отдела Белорусского штаба партизанского движения и отчетов начальников медицинской службы бригад и соединений» поставлена задача «подвести итоги организации и деятельности медицинской службы в партизанских соединениях Белоруссии в годы Великой Отечественной войны», а литературное произведение. И после жестокой войны в нем продолжал жить художник…
Выпуск медицинских сестер в партизанской бригаде имени Чкалова. 1943 год.
Друг Вишневского и Булгакова
Не того Вишневского, который прославился одноименной мазью, и не того Булгакова, который был писателем и врачом. Иван Инсаров дружил с сыном легендарного Александра Васильевича Вишневского — Александром Александровичем, тоже хирургом, а тот познакомил его с Валентином Булгаковым — последним секретарем Льва Толстого. Впрочем, Инсаров даже в кабинете министра не переставал быть романтиком и ценителем литературы.
Наталья Инсарова:
У меня лежат два тома воспоминаний Булгакова. Один подписан «министру здравоохранения Ивану Анисимовичу Инсарову», второй — «дорогому Ивану Анисимовичу».
Отношения с персонами из медицинского мира, от Александра Вишневского до Александра Бакулева и Владимира Виноградова, не кажутся столь удивительными. Особенно на фоне следующей истории, рассказанной Натальей Ивановной «между прочим».
Наталья Инсарова:
Моя бабушка по маминой линии, польская пани, в революцию потеряла мужа. Он курировал участок железной дороги где-то вблизи Варшавы и скоропостижно скончался от инсульта, оставив ее с тремя детьми — будущей моей мамой и ее братьями. Ей посоветовали ехать в Минск и там поступить работать дворником на завод, потому что так можно получить жилье. Это она и сделала: учительница по образованию, чтобы растить детей, взяла в руки метлу. И действительно ей дали квартиру на две небольшие комнаты… Но какова бабушка!
Наступает время НЭП, новой экономической политики, и она организовывает в своей квартире столовую, готовит обеды и их продает. В это время открывается БГУ — и постоянными посетителями бабушкиной столовой оказываются профессор Титов, патологоанатом и физиолог, профессор Выдрин, акушер-гинеколог, профессор Мелких, заведовавший кафедрой пропедевтики внутренних болезней, профессор еще какой-то… Так получилось, что их визиты в нашу семью остались традицией на всю жизнь. С Титовыми я дружила до самой их смерти. И с Выдриными. Это были близкие люди…
Министр эпохи романтики
Время, когда Иван Инсаров был министром здравоохранения БССР, — самое романтичное, если под романтикой подразумевать классическое словарное «эмоционально-возвышенное мироощущение», создаваемое соответствующими условиями и таким образом жизни, при котором прагматизм и эгоизм вытесняются оптимизмом и альтруизмом. Впрочем, оно и с других точек зрения романтичное.
С 1948-го по 1966-й. Для советского министра 18 лет на посту — не самый длительный срок (сменивший Инсарова Николай Савченко проработал в этой должности на 3 года дольше), но это было время концентрированных усилий, насыщенное достижениями. Даже если брать одну только медицину в одной лишь белорусской республике, феномен послевоенного подъема спровоцировал невероятное количество мирных завоеваний. На время министерствования Инсарова пришлись едва ли не самые значительные преобразования в советском здравоохранении.
К концу 1940-х годов руководству СССР стало понятно, что устройство этой отрасли народного хозяйства требует изменений: раздробленность медицинских учреждений ведет к нерациональной расстановке специалистов и искусственному отрыву амбулаторных и поликлинических врачей от больниц и родильных домов, а это не только снижает качество оказания помощи населению, но и вызывает «разбухание штатов административно-хозяйственного персонала».
Среди многих проблем, которые пришлось констатировать советским чиновникам, была и проблема неприспособленности помещений, в которых расположены лечебно-профилактические учреждения. В кино и на старых фото мы видим интерьеры больничных палат, обустроенных под сводами бывших монастырских келий, или как персонал сельской больницы высыпал фотографироваться на парадное крыльцо роскошного усадебного дома…
21 ноября 1949 года министр здравоохранения СССР товарищ Смирнов положил конец всей этой романтике, издав приказ за номером 870, в котором министрам здравоохранения союзных республик предписывалось в короткие сроки принять меры, перечисленные в пунктах от «а» до «о». Отныне за основу работы городских больниц, противотуберкулезных диспансеров и родильных домов берется участковый принцип.
Поликлиники объединяются с больницами, женские консультации — с роддомами, травмпункты, рентген-станции, столовые лечпитания, молочные кухни, кабинеты санпросвещения и прочее входят в состав поликлиник, зубоврачебные амбулатории становятся стоматологическими поликлиниками, магазины оптики и медицинского инструментария реорганизуются в аптекарские магазины, аптечные пункты превращаются в филиалы аптек…
В середине 1950-х годов на предприятиях республики вводится производственная гимнастика. С середины 1960-х сельское население в обязательном порядке обследуют на туберкулез. Открываются новые клиники: 4-я в Минске «на Розочке», 5-я на Филатова, 6-я на Уральской... Отдельным ярким эпизодом стало открытие в 1958 году третьего по счету медицинского вуза республики — Гродненского мединститута, благодаря чему решалась проблема с кадрами для западного региона.
15 октября утром состоялись первые лекции, одну из которых, по анатомии, прочел легендарный Давид Моисеевич Голуб, член-корреспондент АН БССР. А вечером в празднично оформленном зале состоялось торжественное открытие, на котором сначала выступили, не считая официальных лиц из Москвы и Гродно, директор нового института Леонард Супрон и министр Инсаров, а потом артисты с концертом.
Традиция в третье воскресенье июня отмечать День медицинского работника появилась тоже при Иване Инсарове — в 1966-м. В тот год, последний для него на посту министра, 18 июня в зале Белгосфилармонии организуется праздничный вечер, на котором он выступает с докладом, — говорит о достижениях и новых задачах, решать которые предстоит уже под руководством преемника, Николая Савченко.
Наши дни
Научная секция «История медицины» в рамках ежегодной Научной сессии БГМУ, прошедшей 26 января в научном зале библиотеки университета, посвящалась 120-летию Ивана Инсарова. Прозвучали доклады по истории медицины, которая всегда его интересовала, в которой он как коллекционер и исследователь тоже вполне преуспел.
О нем самом говорили как о слуцком самородке, виртуально листали его архив как богатый источник исторической информации, шла речь о роли Инсарова в развитии международных медицинских связей, о том, что Беларусь в его время неоднократно выбиралась местом проведения всесоюзных и международных научных форумов, принимала Генерального секретаря ООН, проводила семинары с участием ВОЗ. Атмосфера на заседании секции была романтичной и праздничной.
Кроме того, в БГМУ организована выставка фотографий и документов из архива Ивана Инсарова.
На открытии выставки. В центре с цветами — Наталья Инсарова.