Пандемия неблагоприятно повлияла на психологическое благополучие и продуктивность медработников среднего звена. В Гомельском госмедколледже провели собственное исследование.
Риск выгорания высокий
За время с начала пандемии многое изменилось: сформировалась психологическая и профессиональная готовность к встрече с COVID-19, укрепилась организационная составляющая здравоохранения, наработаны протоколы лечения, начата вакцинация. Однако ситуация себя не исчерпала, вирус продолжает мутировать и ставить новые задачи.
По данным китайских коллег (январь-февраль 2020 года) выяснилось, что врачи и медсестры, работавшие с пациентами с COVID-19, сообщали о симптоматике депрессии (50,4 %), тревоги (44,6 %), нарушениях сна (34 %) и дистрессе (71 %). Более высокая интенсивность симптоматики отмечалась у женщин по сравнению с мужчинами, у медсестер по сравнению с врачами. Эти результаты согласуются с выводами российских ученых, проводивших подобные исследования.
В Гомельском госмедколледже изучили уровень профессионального выгорания медработников среднего звена Гомеля и области с помощью опросника профессионального выгорания Кристины Маслач и Сьюзан Джексон. Участие приняли 35 медсестер операционных блоков, реанимации, рентгеновских, физиотерапевтических, приемных отделений, фельдшеров, массажистов в возрасте от 20 до 54 лет. Все они в период пандемии работали в красной зоне и на других участках практического здравоохранения, 69 % непосредственно контактировали с пациентами с COVID-19 (см. таблицу).
Более половины респондентов имеют высокий уровень выгорания по всем трем шкалам. 54 % медработников эмоционально истощены, т. е. их организм, пытаясь защититься от перерасхода психоэмоциональных ресурсов, отвечает на любое взаимодействие либо равнодушием и апатией, либо раздражением.
По шкале деперсонификации 74 % медработников имеют высокий уровень выгорания, значит в результате сложившихся условий не способны оказать пациентам эмоциональную поддержку, сопереживать. И, напротив, их место занимают отстраненность, черствость, а порой и агрессия. То же самое можно сказать и о коллегиальных взаимоотношениях, где ситуация поддержки подчас сменялась недоверием, завистью, интригами.
Не верят в собственную компетентность на данном рабочем месте 54 % респондентов, эти люди испытывают разочарование в профессии, в себе как профессионале и в своей миссии помощи людям.
Опрос показал, что медработники — и те, кто непосредственно оказывает помощь инфицированным, и те, кто работает на других участках, — входят в группу высокого риска возникновения проблем с психическим здоровьем. Что в свою очередь значительно снижает их продуктивность, удовлетворенность трудом, вызывает разочарование и апатию. В лучшем случае они выбирают путь перепрофилирования, в худшем, приобретя ряд хронических заболеваний, полностью погружаются в их лечение или уходят из медицины.
Медсестра, 23 года, стаж 4 года, работала с пациентами с COVID-19:
Да, я очень разочаровалась в своей работе и в медицине тоже. Чувствую себя беспомощной, хотя и понимаю, что мои действия в целом нужны пациентам. Были мысли уйти,
но я решила себя попробовать в новом направлении.
Медсестра, 49 лет, стаж 29 лет, работала с пациентами с COVID-19:
К работе, специальности отношение изменилось: полное разочарование. С 1941 по 1945 год работа медсестер была в разы сложнее, но никогда в литературе не встречала описания разочаровавшегося в себе врача, медсестры, санитара.
Медсестра, 37 лет, стаж 16 лет, работала в приемном отделении:
Придя на эту работу, я людям сочувствовала, переживала, иногда до слез, помогала во всем. Но сегодня я порой их даже ненавижу! И мне страшно, что я стала такой.
Для прояснения факторов, разворачивающих картину симптоматики синдрома эмоционального выгорания (СЭВ), и с целью последующей работы с профвыгоранием мы предложили респондентам ответить на ряд вопросов. Затем провели несколько практических занятий в рамках учебного цикла на отделении повышения квалификации и переподготовки руководящих работников и специалистов со средним специальным образованием в Гомельском госмедколледже.
Групповые занятия имели формат профессиональных дискуссий, где медработники делились своими профессиональными успехами и неудачами. Далее в формате тренинга участники групп учились справляться со стрессом, отрабатывали приемы и методы саморегуляции, составляли индивидуальный алгоритм борьбы с дистрессом.
Вопросы, предложенные респондентам:
1. Укажите ваш возраст, стаж работы в здравоохранении, специальность.
2. Пришлось ли вам работать с пациентами с COVID-19?
3. Изменилось ли ваше психоэмоциональное состояние в результате работы во время пандемии? Какие эмоции преобладали? Опишите.
4. Изменилось ли ваше физическое состояние (бессонница, изменения в режиме питания, изменения веса и др.)?
5. Произошло ли обострение ранее приобретенных хронических заболеваний или появились другие?
6. Изменились ли за последнее время ваши отношения с близкими людьми? Как именно?
7. Изменилось ли ваше отношение к коллегам?
8. Изменилось ли ваше отношение к своей работе, специальности, миссии? Появлялись ли мысли уйти с работы или перепрофилироваться?
9. Что в вашей работе можете назвать самым сложным в период пандемии?
10. Что в работе радовало вас больше всего и давало энергию?
11. Что можете порекомендовать организаторам здравоохранения для улучшения качества лечения пациентов и психологического состояния медработников?
Таблица. Показатели уровня профвыгорания у медработников среднего звена в период пандемии (n=35).
Результаты
100 % респондентов испытывали при работе страх заразиться и заразить других, тревогу, неуверенность в правильности своих действий и достаточности профессиональной квалификации для работы с инфекционными больными при перепрофилировании отделений и больниц. Пугали неясность патогенеза, многообразие клинических проявлений, отсутствие специфической профилактики и возможности защиты. Не было также уверенности в надежности СИЗ, достаточном их количестве. Медработники не были уверены, что, если они заразятся, руководство окажет необходимую соцподдержку.
Как следствие, свои проблемы и страхи подавляющее большинство держит в себе и не обращается за помощью. Это приводит к тому, что неблагополучие в психической сфере раньше или позже сказывается на физическом состоянии.
63 % респондентов испытывали бессонницу, регулярные, непроходящие головные боли, тахикардию и другие симптомы нарушений работы ССС. Многие отметили как потерю веса, так и набор. У 46 % обострились хронические заболевания и появились новые. Стали обильно выпадать волосы, появились проблемы с кожей, боли в суставах, нарушения работы сердца, симптоматика хронической усталости на протяжении длительного времени, не проходящая после отдыха.
Старшая медсестра, 28 лет в здравоохранении:
Физическое состояние изменилось на фоне длительной общей усталости, когда неофициальный рабочий день стал длиться с 7:00 до 18:00 (19:00). Навалилась целая куча дополнительной работы, в т. ч. бумажной. СИЗ, контакты первого уровня, обследования, графики... Этот период был слишком продолжительным. Появилась бессонница, сон 4–5 часов в сутки, дальше просыпалась и не могла уснуть. Про еду вспоминала только дома. Плакать, кричать, требовать не могла — просто не было сил.
Медсестра, 33 года, стаж 12 лет:
Вообще не высыпалась. Вставала в 5:30, ложилась в 10–11 вечера. Ела только дома, на работе не было времени сходить в туалет, пила воду, иногда чай. Дома родных толком не видела, ребенок рос 3 месяца без мамы. Хватало времени только на душ и сразу спать (моментально). Месяц болела голова, был упадок сил, спать хотелось постоянно. После работы в бригаде сразу сильно заболела.
22 % респондентов указали на ухудшение отношений с родственниками. Были и те, кто, напротив, отмечал, что отношения только укрепились.
Медсестра, 27 лет, стаж 6 лет:
В первую волну пандемии муж выгнал жить на квартиру, чтобы не нести инфекцию домой. Было обидно… Но подумав, соглашусь: это был правильный шаг.
Медсестра, 39 лет:
Родители мужа перестали приезжать и приглашать меня к себе в гости. При этом муж и ребенок постоянно их навещали. Неприятное чувство.
Медсестра:
Муж отнесся с пониманием. Все заботы по дому, в т. ч. по кухне, взял на себя. Сын по максимуму пытался изолироваться у себя в комнате и готовился — впереди была вступительная кампания. Благодарна им за это.
43 % респондентов отметили накалившиеся отношения внутри коллектива. Самые острые вопросы касались очередности выхода в красную зону, доплат, тенденции продлять контракты работникам глубоко пенсионного возраста, нехватки поддержки администрации трудоспособным членам коллектива, которым приходилось закрывать все участки.
Массажист, 38 лет:
Работники разделились на два лагеря — получающие доплату и нет. Позже накопилась усталость, появились раздражительность и конфликтность, среди коллег стали часто проявляться зависть и интриги из-за разницы в зарплатах.
Фельдшер, 28 лет, стаж 7 лет:
Вначале все боялись работать в красной зоне, собирались увольняться. А когда в первую волну получили мою полугодовую зарплату, мнение поменялось. Но, общаясь с ними, поняла, что
люди уже перестали хотеть работать как чистая зона, стали черствыми, их мотивируют лишь деньги.
Медсестра, 44 года, стаж 26 лет:
Несовершенство системы доплат приводит к тому, что люди «играют грязно», подменяют понятия, превращают беседу в перебранку, стремятся присвоить как можно больше с помощью обмана, фикции, иногда и подлога. А если называешь вещи своими именами, уличаешь, то тебя же обвиняют в бесчеловечности. У всех на лицах маски, но на самом деле маски сорваны.
Старшая медсестра, стаж 28 лет, работала с пациентами с COVID-19:
Изменилось отношение к коллективу. Определилась часть сотрудников, не способных ввиду возраста или хронических заболеваний работать в трудных условиях… Еще более уважительно я стала относиться к участковой службе. Прием до 22-х, 23-х часов, до последнего пациента. Поддержка и доброжелательный настрой: «Потерпите, скоро болезнь пойдет на спад, вы начнете выздоравливать».
Другие респонденты отмечали, что улучшились партнерские отношения в отдельно взятых малых группах, таких как врач/медсестра, бригадах, командах. Отмечали чувство локтя, ощущение важности своей миссии.
Медсестра, 39 лет, стаж 21 год:
Коллеги с моего поста первые дали согласие на работу в красной зоне. Я ими горжусь!
Самым сложным в работе 29 % опрошенных назвали агрессию пациентов, вплоть до оскорблений, недоверие, тревожность, паникерские настроения. 12 % отметили в разы увеличившееся число бумажной работы, 9 % — искажение, утаивание или непредоставление информации администрацией, коллегами, предоставление ложной информации в СМИ и интернете. Это явление получило название «инфодемия» — быстро захватывающая умы, распространяющаяся ложная информация, ведущая к панике.
Медсестра, 33 года, работала в ковидной бригаде:
Самое сложное — успокаивать людей, словно малых детей, это отнимает огромное количество времени и буквально высасывает энергию. Люди больше напуганы, чем на самом деле болеют COVID-19.
Самым мотивирующим в работе 34 % респондентов назвали выздоровление пациентов, а также поддержку коллег (20 %). Кроме того, сыграло свою роль осознание, что занимаешься любимым делом. Лишь 14 % назвали доплаты существенным мотиватором.
Более 80 % опрошенных предлагали для улучшения качества труда медработников, сохранения их физического и психического здоровья организовать на постоянной основе в ЛПУ психологическую помощь, возможность получать индивидуальные и групповые консультации, проводить тренинги, участвовать в профессиональных разборах сложных ситуаций. Это усилило бы профессиональное самосознание, подтолкнуло к развитию, помогло эффективнее справляться с дистрессом.
Медсестра, 23 года, стаж 4 года:
Я считаю, что все силы нужно направить на медработников. Ведь если медработник здоров и психически, и эмоционально, то и отдача будет максимальной. Ведь когда мы счастливы, мы выкладываемся по полной!
Выводы
Медицинские специалисты сегодня вынуждены работать в экстремальных условиях повышенной ответственности за жизнь пациентов, свою и своих близких, испытывать огромные физические и психологические нагрузки, являясь группой риска по опасности заражения COVID-19. Многозадачность, неопределенность, максимальная скорость принятия решений и новизна поставленных задач выступают сильными стрессогенными факторами.
Значительно повышается уровень профессионального выгорания медицинских специалистов, особенно среднего звена. По нашим данным, от 54 % до 74 % из них имеют высокий уровень эмоционального истощения, отстраненности от пациентов, холодности к ним и коллегам, не верят в собственную профессиональную успешность и не доверяют своему уровню компетентности при работе с инфекционными болезнями.
Ситуацию дистресса усугубляют организационные проблемы, трудности коммуникации с руководством и пациентами. Чувство незащищенности усиливает профвыгорание. Как результат, снижается желание работать, возникают мысли о смене профессии.
Однако, несмотря на трудности, большое число медработников остаются высокомотивированными в отношении своей работы. Более того, именно принадлежность к профессии, отчетливое понимание, насколько жизнь пациента зависит от их усилий, заставляет их еще более укрепиться во мнении о важности своей деятельности.
Профилактика СЭВ в условиях пандемии
1. Важнейшим стресс-протективным фактором является информированность. Во-первых, это знание психологии стресса и дистресса, умение понимать, какие реакции психики и тела являются нормальными, а когда ситуация выходит из-под контроля и требует дополнительных усилий для коррекции состояния, чтобы не допустить хронизации процесса и перехода его на телесный уровень. Во-вторых, это грамотная подача информации о COVID-19 на всех уровнях. Паникерские настроения появляются там, где есть недостаток информации, ее избыток или искажение.
2. Крайне значима социальная поддержка со стороны государства и руководства учреждений. Неравномерность материальной стимуляции увеличивает конфликтность внутри коллектива и снижает эффективность деятельности медработников. Материальное поощрение, видимо, должно касаться всех категорий специалистов, работающих в период пандемии, и быть специфически адресным. Кроме того, социальная поддержка должна касаться и реабилитации медработников. Не менее важна моральная поддержка со стороны руководства. Это дает продуктивную обратную связь и усиливает чувство значимости специалиста в профессии.
3. Необходима организация доступной психологической помощи в рамках медучреждения. Тренинги по коммуникации с трудными пациентами, выработке навыков стрессоустойчивости, созданию алгоритмов самопомощи в ситуации хронического стресса дали бы возможность глубже понять себя и свои чувства, отреагировать негативные эмоции, создать надежную защиту. Возможность открыто рассказывать о трудностях на рабочем месте дает понимание, что твоя проблема не уникальна, и позволяет получить поддержку коллег.
4. Имеет смысл формирование убеждений о ценности заботы о себе. Важно развивать у людей помогающих профессий культуру и навыки самосохраняющего поведения. Необходимо знать первые признаки собственного неблагополучия и своевременно начинать профилактику выгорания, невроза, психосоматики. Иначе специалист рискует не быть эффективным ни в одной из своих социальных ролей — профессионала, родителя, супруга/супруги.
Рекомендации
1. Тонко чувствуйте и осознавайте границы своих возможностей.
2. Не берите на себя решение проблем других людей, работайте в рамках своих обязанностей.
3. Не подменяйте цели своей деятельности. Вашей целью должно стать не во что бы то ни стало спасти жизнь, а сделать все возможное в рамках своих обязанностей для пациента.
4. Хвалите себя даже за минимальный вклад в успех лечения и выздоровления, не стесняйтесь принимать искреннюю благодарность пациента.
5. Не подвергайте себя инфодемии, откажитесь от чрезмерных обсуждений с коллегами проблематики COVID-19 и связанного с этим негатива, а также от упорного мониторинга мировых новостей. Истина все равно всегда будет где-то рядом.
6. Находите ежедневную возможность для отдыха и восстановления, отнеситесь к этому серьезно. Не путайте отдых со сном.
7. В течение дня найдите возможность уединиться и расслабиться, сбросить эмоциональное напряжение. Используйте для этого техники дыхания, медитативные практики (например, технику «Освобождение»).
Техника «Освобождение»
Сядьте удобно, найдите опору для спины, расположите ступни на полу. Постарайтесь почувствовать собственное тело и расслабить его. Сделайте глубокий вдох через нос, затем выдохните весь воздух через рот с опусканием плеч, «обмяканием». Пусть выдох будет длиннее вдоха. Настройте такой ритм дыхания.
Скажите себе: «Я освобождаюсь от напряжения. Я освобождаюсь от страха. Я освобождаюсь от гнева. Я освобождаюсь от тревоги».
Вместе с длинным выдохом называйте эмоцию, от которой хотите избавиться. В процессе выполнения вы почувствуете, как негативная энергия покидает вас, вы становитесь более мягким, расслабленным. Поддержите это чувство внутренней речью: «Я чувствую спокойствие. Я в ладу с самим собой. Я в гармонии с миром. Я в безопасности». Почувствуйте расслабление и спокойную уверенность.