Эпидемия тревожности

Беспокойство без видимой причи­ны, острые присту­пы паники и боязнь вполне безобидных вещей — все это тре­вожные расстройст­ва. Они весьма раз­нообразны, но есть у них нечто общее: встречаются все чаще. Тревога как незваный вездесу­щий гость — охва­тывает свою жер­тву в кругу друзей, среди членов се­мьи, в обществен­ных местах. Она подобна постоян­ному гулу на низ­ких частотах, ко­торый прячется в уголках наше­го коллективного разума.

ВЫКЛЮЧАТЕЛЬ ЗАКЛИНИЛО?

Тревожные расстройства, пожалуй, са­мые распространенные из ментальных расстройств: с ними сталкивается при­мерно 30 % взрослых. Женщины чаще, чем мужчины. Исследования продемон­стрировали, что разница в показателях распространенности между мужчинами и женщинами может быть связана с раз­личиями в химическом составе мозга, гормональными колебаниями и тем, как каждый пол справляется с различными стрессовыми факторами. Группа включает целый ряд психи­ческих заболеваний, таких как паниче­ское расстройство, генерализованное тревожное расстройство, социальная фо­бия, посттравматическое стрессовое рас­стройство и обсессивно-компульсивное расстройство. В основном этот тип расстройств прояв­ляется слишком сильной тревогой, беспо­койством или страхом, несоразмерными поводу. Присоединяются физиологиче­ские симптомы: учащенное сердцебие­ние, слабость, головокружение, тошнота. Кто-то начинает задыхаться, кто-то поте­ет, а кто-то теряет сознание от страха.

И тревога, и страх сами по себе совер­шенно естественны. Проблема в том, что тревожное расстройство многократно усиливает эти вполне безобидные и даже необходимые ощущения, доводя их до бо­лезненности и абсурда. Навязчивое бес­покойство и чрезмерный страх становят­ся препятствием для нормальной жизни. Проявления бывают разными:

• при генерализованном тревожном расстройстве (ГТР) люди постоянно пе­реживают из-за вещей, которые кажутся окружающим незначительными;
• при паническом расстройстве при­ступы сильного страха, напротив, сравни­тельно короткие (от минуты до получаса);
• социальное тревожное расстройст­во (социофобия) — это иррациональный страх перед общественными действиями. Он может мешать выступать перед ауди­торией или заниматься привычными де­лами, даже самыми простыми, в присут­ствии других;
• при специфических фобиях страх возникает только в определенной ситуа­ции или из-за какого-то конкретного сти­мула. Это и распространенные фобии (боязнь высоты, темноты, закрытых про­странств), и довольно редкие — напри­мер, кумпунофобия (отвращение при виде пуговиц).

Зачастую у одного человека проявля­ются симптомы сразу нескольких видов расстройств. Могут присоединяться мен­тальные расстройства других типов, на­пример, депрессия. Из-за депрессий и тревожных рас­стройств мировая экономика теряет бо­лее триллиона долларов в год. И этот ком нарастает…

ОБЩЕСТВО ИРРАЦИОНАЛЬНОГО СТРАХА

В августе 2018 года крупнейший в США книжный ритейлер Barnes & Noble объявил о резком росте про­даж книг о тревожности: 25 % роста по сравнению с июнем 2017-го. Отра­жает ли этот всплеск интереса реаль­ное увеличение поводов испытывать беспокойство или люди просто острее его осознают? Действительно ли тре­вога влияет на нас больше сейчас, чем в прошлом? Растет ли тревожность в современном обществе, где хорошее психическое здоровье является само­целью, потому что мы просто с боль­шей вероятностью замечаем и обсу­ждаем это?

Ответить на эти вопросы попыта­лись авторы масштабного исследо­вания, опубликованного в журнале JAMA Psychiatry. Они, в частности, рассматривали ГТР. Можно было ожи­дать, что, поскольку психические за­болевания, как правило, более рас­пространены в районах США с более низким социально-экономическим статусом, тревожность также может быть более свойственна жителям стран именно с таким профилем. Кро­ме того, в бедных странах люди могут испытывать значительный стресс; по­иск еды, воды или безопасности явля­ется насущной проблемой в некото­рых регионах. Однако исследование, в котором принимал участие 147 261 взрослый из 26 стран, опровергло эти предположения.

Важно помнить, что ГТР — это не­обоснованное чувство тревоги. И оно оказалось более распространенным в странах с высоким уровнем доходов, а внутри каждой такой страны — в ме­нее богатых регионах. Однако в целом жители более богатых стран с боль­шей вероятностью могут столкнуть­ся с ГТР, и это в значительной степе­ни влияет на их жизнь. Анализируя статистику распространенности ГТР, ученые получили следующие данные:

• страны с низким доходом — 1,6 % населения,
• страны со средним уровнем дохо­да — 2,8 %,
• страны с высоким уровнем дохо­да — 5 %.

Это согласуется с другими иссле­дованиями, которые также выявля­ли более высокую распространен­ность тревожности в более богатых странах.

ТОЧКИ СДВИГА

Сегодня тревожные расстройства явля­ются наиболее распространенным пси­хическим заболеванием в США, ими страдает около 40 млн взрослых — по­чти каждый пятый человек. Генерали­зованное тревожное расстройство по­ражает около 6,8 млн американцев, или более 3 % взрослого населения страны. Британская организация UK Council for Psychotherapy выяснила, что если в 2014 году на высокую степень беспо­койства и симптомы депрессии жало­вались 7 % работающих людей, то через 5 лет их было уже 10 %.

По данным научного журнала The Lancet, только за последнее десятиле­тие людей с тревожными расстройст­вами во всем мире стало больше на 15 %. Авторы статьи поясняют, почему абсолютные цифры могут расти. Насе­ление Земли увеличивается, но одно­временно стареет, потому что благода­ря достижениям цивилизации у людей повышаются шансы достичь пожилого возраста. По оценкам ВОЗ, сейчас раз­личными психическими заболевания­ми страдают около 15 % людей старше 60 лет, из них 3,8 % случаев приходят­ся на тревожные расстройства. Их дан­ные тоже вошли в общую статисти­ку — это естественное следствие того, что люди стали жить дольше. В целом же как минимум 300 млн человек на Земле сталкиваются с тревожными расстройствами.

Совет по психотерапии Великобри­тании опубликовал в 2018 году отчет, в котором оценивалось психическое здоровье сотрудников, работающих полный и неполный рабочий день. Данные показывают, что «количество работников, сообщающих о тревоге и депрессии, выросло почти на треть за последние 4 года». Что касается Ев­ропы в целом, огромный метаанализ, охвативший десятилетний период, по­зволил сделать вывод, что почти треть взрослого населения страдает какими- либо проблемами психического здоро­вья, причем наиболее частыми явля­ются тревожные расстройства.

А быть может, челове­чество — вид от при­роды тревожный? Исследователи утвер­ждают, что тревожные расстройства имеют генетический фактор. А именно 30–50 % вариаций тревожных расстройств в популя­ции обусловлены нашими генами. Уровни состояния, имеющего наслед­ственный компо­нент, вероятно, будут более стабильными, поскольку распростра­ненность этих генов не сильно изменится за несколько десятиле­тий или даже столетий.

Скотт Стоссел:

«Правда в том, что тревожность одновременно феномен биологии и философии, тела и духа, инстин­кта и рассудка, личности и культуры. Тревога, переживаемая как ощуще­ние на духовном и психологическом уровне, поддается научным изме­рениям на уровне молекулярном и физиологическом».

А ЧТО В ТЕОРИИ?

Существует ряд теорий, которые пытаются объяснить, почему тревожность неуклонно выходит на первый план.

Сдвиг сознания

Современный человек сосредоточен на внешних желаниях, таких как новая машина и большой дом, а не на внутренних, включающих радости семейной жизни, общения с друзьями и другими членами сообщества. Проведено множество исследований, показавших, что люди, которые стремились к деньгам и статусу, чаще испытывали тревогу и депрессию. Мета-анализ, который исследовал рост психопатологии у молодежи США с течением времени, пришел к вы¬воду, что «результаты лучше всего соответствуют модели, в которой говорится о культурных сдвигах в сторону внешних целей, таких как материализм и статус, и отход от внутренних целей, таких как сооб¬щество, смысл жизни и социальная принадлежность».

Одиночество

Люди с гораздо большей вероятностью сегодня хотят жить одни, чем 50 лет назад. В США в 1960 году менее 7 % взрослого населения жили в одиночестве, сейчас эта цифра выросла до более чем одной трети населения. Одиночество в последние годы активно обсуждается как потенциальный фактор риска депрессии, болезни Альцгеймера, а также других состояний. Фактически те, у кого развивается депрессия, часто заболевают тревожным расстройством в более раннем периоде, а тревожность иногда возникает на ранней и средней стадиях болезни Альцгеймера. Похоже, что социальная изоляция может потенциально усилить тревожность, а большее количество одиноких людей может быть частью причины и следствия увеличения уровня тревожности.

Химический мир

В окружающей среде, в которой мы живем, безусловно, присутствует огромное количество химических веществ. Обзор литературы, опубликованный в 2013 году, оценил доказательства того, что эти вещества могут влиять на развитие мозга плода в утробе матери. Исследовав различные токсичные и ядовитые вещества, ученые выделили два, потенциально связанных с тревожностью, — фталаты и бисфенол-А (используются в производстве пластмасс). Однако результаты убедили не всех, а последующие исследования привели к противоречивым выводам.Большое исследование BMJ с участием более 70 000 медсестер выявило связь между загрязнением воздуха и тревожностью. Те, кто подвергался более высокому уровню воздействия, с большей вероятностью сообщали о симптомах тревоги. Однако мы постоянно вдыхаем коктейль, состав которого меняется в течение дней, месяцев или лет лет, поэтому невероятно сложно выделить именно те ингредиенты, которые могли бы повлиять на рост тревожности.

Социальные сети

Сравнительно легко найти исследования, изучающие связь между социальными сетями и тревогой. Например, исследование, посвященное изучению использования социальных сетей, сна и психического здоровья у более чем 400 шотландских подростков, показало, что те, кто чаще пользовал¬ся социальными сетями, особенно в ночное время, имели более низкую самооценку и более высокий уровень тревожности и депрессии. В другом исследовании приняли участие более 1 700 молодых людей в США. Сравнивалось количество используемых социальных платформ с уровнями тревожности и депрессии. Люди, которые посещали большее количество соцсетей, сообщали о более высоком уровне депрессии и тревоги. Другое исследование, проведенное среди лиц в возрасте 18–22 лет, пришло к аналогичным выводам. Однако не исключено, что тревожный человек ищет утешения в социальных сетях. Возможно, дело не в том, что социальные сети вызывают беспокойство, а в том, что такой вид общения привлекателен для тех, кто уже обеспокоен. Возможно, именно беспокойство побуждает пользователя чаще пользоваться социальными сетями.

Динамика жизни

«Если хочешь чего-то добиться, нужно достаточно стараться/учиться/работать»… Постоянно быть в напряжении, поддерживать тонус, соответствовать ожиданиям. А тут еще коронавирус, рак, устойчивость к антибиотикам, изменение климата, ядерный апокалипсис, экономические качели, фейковые новости… список можно продолжать до бесконечности. Тревога — имя мира, в котором мы живем. Беспокойство может быть преобладающим, потому что общество, в которое мы включены, более напряженное, чем это было 5, 10 или 50 лет назад. Психиатр Джон С. Прайс в статье об эволюции социальной тревожности пишет, что «как практикующий врач я просто советую всем своим тревожным пациентам избе¬гать просмотра и чтения новостей».

ОЖИДАЕМЫЙ РОСТ

Аналитики GlobalData Healthcare считают, что число пациентов с тревожными расстройствами в ближайшее десятилетие вырастет еще. По оценкам эпидемиологов компании, в 16 подвергнутых анализу регионах (США, Франция, Германия, Италия, Испания, Великобритания, Япония, Австралия, Бразилия, Канада, Китай, Индия, Мексика, Россия, Южная Африка и Южная Корея) будет наблюдаться количественное увеличение как годовых, так и общих распространенных случаев (число людей, испытавших тревожное расстройство, как диагностированное, так и недиагностированное, в течение жизни) с ежегодным приростом 0,66 % и 0,69 % соответственно.

В минувшем году на долю женщин старше 18 лет приходилось примерно 62 % от общего числа распространенных случаев тревожных расстройств: 175,2 млн эпизодов (среди мужчин — 107,4 млн). Общее количество распространенных случаев в США составило более 25 % всех случаев в мире: 45,2 млн среди женщин и 30,7 млн у мужчин. На втором месте Китай с показателями 28,6 млн (женщины) и 15,9 млн (мужчины). Наименьшее число расстройств (1,4 млн и 1,1 млн соответственно) отмечалось в Канаде.

Согласно прогнозу, наибольший прирост общего числа распространенных случаев как за год, так и в течение человеческой жизни, равный 1,61 %, ожидается в Индии. В Японии будет наблюдаться наибольшее снижение по обоим показателям: 0,57 % и 0,54 % соответственно. Наиболее частым расстройством, возникающим при тревожности, по-видимому, будет оставаться депрессия, которая зачастую приводит к самоубийству. У лиц, страдающих тревожными расстройствами, могут также развиваться сопутствующие нарушения психического здоровья, синдром раздраженного кишечника, проблемы со сном и множество других патологических состояний.

ЧЕГО БОИТСЯ ТРЕВОЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Тревожность стала своего рода культурным явлением современности, заявляет Скотт Стоссел, автор книги «Век тревожности: страхи, надежды, неврозы и поиски душевного покоя». С одной стороны, книга является, пожалуй, самым обстоятельным и обширным экскурсом в историю и предмет тревожности. С другой — основывается на субъективном опыте автора, которому пришлось столкнуться с расстройством личности уже в десятилетнем возрасте. Обладая тревожным типом личности, Скот Стоссел страдает от десятков специфических фобий: от аэрофобии до панического страха рвоты. Более тридцати лет хождения к психологам, длительные курсы разнообразных медикаментов… И что в итоге? Он все так же сидит на таблетках и так же уверен в собственной никчемности: стыд, страхи, сомнения его практически никогда не покидают.

А тем временем внешне это вполне успешный человек. Живет с семьей в Вашингтоне, работает ре­дактором журнала The Atlantic, ведет колонку в The New Yorker, печатается в The New Republic, The New York Times, The Wall Street Journal и других издани­ях, является автором трех книг, каждая из которых стала бестселлером. Только вот восприятие положи­тельной оценки окружающими у него полностью отсутствует. Он искренне уверен, что это неправда. Вся беда в том, что он такой не один…Тревожность многолика, и изучать ее нужно с разных точек зрения. Скотт Стоссел рассказывает о четырех основных подходах.

Психоаналитический подход, который часто используют психотерапевты. Они считают, что при­чина тревоги во внутренних конфликтах и подавлен­ных мыслях клиента, которые прорываются наружу в виде беспокойства. По сути, к тревожности ведет подавление табуированных мыслей и идей или вну­тренних психических конфликтов. Лечение заклю­чается в том, чтобы вывести эти загнанные вглубь конфликты в область сознательного, воздействовать на них психодинамическими методами терапии и до­биться инсайта — интуитивного озарения.

Когнитивно-поведенческий подход. Его сто­ронники бихевиористы считают навязчивые страхи своеобразной условной реакцией: испугавшись безо- бидной вещи или ситуации, человек со временем может неосознанно закрепить этот страх. Лечение предполагает корректировку неправильного мыш­ления посредством комбинирования экспозицион­ной терапии (нужно подвергаться страху и привы­кать к нему, чтобы притуплялась реакция испуга) и когнитивного переструктурирования (смены хода мыслей), чтобы «погасить» фобию и «лишить ка­тастрофичности» панические атаки и навязчивое беспокойство. На этом основана когнитивно-пове­денческая терапия (КПТ): терапевт учит пациента постепенно привыкать к источнику страха и одно­временно менять привычный ход мыслей. По ре­зультатам многих исследований, сегодня КПТ при­знается самым безопасным и самым эффективным методом лечения многих форм депрессии и тревож­ных расстройств.

Биомедицинский подход изучает биологиче­ские механизмы тревоги — такие структуры моз­га, как миндалевидное тело, гиппокамп, голубое пятно, передняя поясная кора и островок, а также нейромедиаторы — серотонин, норэпинефрин, до­фамин, глутамат, гамма-аминомасляную кислоту (ГАМК) и нейропептид Y, а еще какие генетические особенности увеличивают риск развития тревож­ности. Это помогает не только лучше разбираться в том, как устроено чрезмерное беспокойство, но и искать способы борьбы с ним — например, разра­батывать новые медикаменты.

Эмпирический подход связывает тревогу с базовыми экзистенциальными проблемами, веч­ными вопросами, которые, так или иначе, беспо­коят весь род людской. Его представители придер­живаются экзистенциального принципа, считая панические атаки и навязчивое беспокойство за­щитными механизмами, которые психика выра­батывает при угрозе ее цельности или самооценке. Эмпирический подход, как и психоаналитический, большое значение придает сути и содержанию тре­воги (в отличие от биомедицинского и поведенче­ского подходов, занимающихся ее механизмами), именно там отыскивая ключи к скрытым психо­травмам или убежденности в тщете собственно­го существования. Терапия предполагает управ­ляемую релаксацию для уменьшения симптомов тревоги, а также помощь пациенту в изучении его страхов с целью обращения к стоящим за ними эк­зистенциальным проблемам.

Представители этих направлений заимствуют друг у друга методы, но при этом постоянно диску­тируют. Причем споры между психиатрами и пси­хологами, психоаналитиками и специалистами по КПТ, молекулярными нейробиологами и холисти­ческими терапевтами протекают порой весьма оже­сточенно. Ставки высоки: стабильность крупных профессиональных инфраструктур зависит от того, какая теория одержит верх над другими. Однако вряд ли какой-то из подходов в ближайшее время уверенно потеснит все остальные: у тревожности множество проявлений, и, чтобы изучать ее, нужно комбинировать все новые и новые точки зрения.

Скотт Стоссел: 

«Но если тревожность происходит из страха, а страх — это эволюционный механизм, выра­батывавшийся, чтобы продлить выживаемость вида, то тревожность явно ровесница челове­ческого рода. Она неизменный элемент чело­веческого существования. Нам грозят уже не тигры и мастодонты, а уязвленное самолю­бие, остракизм и проигрыш в конкурентной борьбе. Форма тревоги изменилась, но ощу­щения остались примерно теми же».