Медицинская сестра-анестезист (старшая) 9-го отделения анестезиологии и реанимации Гродненской областной детской клинической больницы Светлана Гацук по опыту знает: в жизни все может сложиться самым неожиданным образом — и в итоге принести счастье. Будучи учащейся колледжа, во время прохождения практики она всегда старалась держаться подальше от места, где лежат пациенты в самом тяжелом состоянии, решаются вопросы жизни и смерти. Однако вот уже почти 39 лет Светлана Семеновна успешно трудится в том самом отделении анестезиологии и реанимации, которое первоначально вызывало у нее страх, из них 30 лет — старшей медицинской сестрой.
Светлана Семеновна, сложно было определиться с выбором профессии?
Больших сомнений по этому поводу у меня никогда не было. С детства мечтала стать врачом или учителем, но на первом месте была медицина. Я всегда была активной, мне нравилось оказывать помощь людям. Помню: во время игр на улице кто-то из ребят мог пораниться, и почему-то именно я оказывала первую помощь. Иногда к нам забегала соседка, просила меня перевязать порезанный палец… Я всегда была рада помочь и старалась сделать это как можно лучше. Пример я видела в своей семье. Мы жили в деревне в Щучинском районе Гродненской области. Мама не была медиком, она собирала и сушила лекарственные растения, помогала людям. Сельчане нередко обращались к ней, в том числе и когда были проблемы со здоровьем.
После окончания школы я понимала, что знаний по физике, которую в то время нужно было сдавать, у меня не хватает. Поэтому подала документы в Гродненское медицинское училище. Училась старательно и с интересом, в результате получила красный диплом и стала медицинской сестрой детских лечебно-профилактических учреждений. Интересно, что в областную детскую больницу я впервые попала во время учебы, именно здесь проходила практику. Сразу поняла, что не ошиблась в выборе профессии: мне нравится работать именно с маленькими пациентами. Единственным местом, которого я боялась тогда, была реанимация. Старалась обходить ее стороной, никак не соприкасаться. Однако неожиданно на последние две недели практики, перед государственными экзаменами, главная медсестра Мария Георгиевна Гладкая отправила меня в реанимацию. И этот период оказал на меня огромное влияние. До этого я даже предположить не могла, что могу согласиться, а тем более захотеть работать в реанимации.
Благодаря чему удалось преодолеть страх и найти то самое «свое место»?
Спустя несколько дней работы в реанимации мои страхи развеялись сами собой. Более того, я увидела, что пациенты здесь особенно нуждаются в помощи, уходе и поддержке, почувствовала большую востребованность. С 1986 года постоянно работаю в отделении анестезиологии и реанимации в ГрОДКБ. Конечно, это большая часть моей жизни, профессиональный рост и обретение опыта. Иметь любимую работу, чувствовать, что ты находишься на своем месте и не хочешь ничего другого искать и пробовать, — большое счастье.
Конечно, трудностей было много, особенно вначале. Ведь это был конец 1980-х годов. Тогда у нас не было одноразовых расходных материалов. Все нужно было обрабатывать, стерилизовать. Первоначально для меня было непросто научиться хорошо ставить детям капельницы. Многоразовые системы еще и протекали. Было очень жалко малышей. Ребенок дернулся, вена прокололась — и лекарство уже капает под кожу, а значит нужно колоть по-новому. Но спустя несколько месяцев почувствовала себя более уверенно, стало получаться все быстрее и лучше…
Конечно, столкнуться пришлось с самыми разными ситуациями. Но меня всегда воодушевляло то, что наши юные пациенты поступают слабые, изможденные, обессиленные, после тяжелых операций, а потом снова улыбаются, с каждым днем чувствуют себя все лучше. Раньше, например, было много отравлений клофелином. Малыши находили сладкие таблетки у бабушек и дедушек и ели их как конфеты. Сильно падало давление, состояние было очень тяжелым. И у нас в отделении после капельниц буквально на глазах такой пациент начинал оживать, снова двигаться, улыбаться. Конечно, очень радостно, когда видишь такие изменения, когда дети уже не лежат молча, а разговаривают, хотят чем-то делиться. Сейчас в отделении лежит ребенок и целый день болтает. И для нас это огромная радость, прорыв. Значит, он уже идет на поправку, есть силы. Это то, ради чего стоит неустанно трудиться, не спать по ночам.
Невозможно работать в реанимации и не верить в чудеса, не продолжать надеяться даже в самых тяжелых случаях. Я столько раз видела, как, казалось бы, безнадежные пациенты возвращались к жизни!
С чем еще приходилось чаще сталкиваться раньше?
Было много случаев тяжелых отравлений, ожогов. Довольно часто привозили детей, которые выпили марганцовку. После этого требовалось длительное лечение. От марганцовки образовывались эрозии и язвы на губах, слизистой полости рта, пищевода. Кроме того, подобные несчастья случались со средствами домашней химии, тормозными жидкостями, растворителями. Они буквально прожигали слизистую оболочку пищевода, так что дети не могли глотать. В таких случаях врачам приходилось делать гастростомы. Медики проводили большую информационную работу в СМИ, чтобы изменить ситуацию, напоминали родителям, что все подобные продукты должны находиться в местах, которые недоступны детям. И отрадно быть свидетелем ее эффективности. Сегодня с подобными отравлениями к нам поступают крайне редко.
Также раньше часто привозили деток с ожогами в периоды отключения воды. Таких, как сегодня, стиральных машин тогда не было. Приходилось греть, кипятить воду, и нередко по неосторожности, недосмотру случалась беда. Сейчас подобных ситуаций нет. Но поступают дети с ожогами от чая или кофе. Конечно, молодым мамам сложно. Но с ребенком никогда нельзя расслабляться, это чревато печальными последствиями. Думаю, нередко в наше время отвлекают телефоны, с которыми многие стали буквально неразлучны.
Какие еще тенденции наблюдаются сейчас, что меняется?
В первую очередь хочется отметить, как много положительных перемен в нашей работе и оказании помощи людям произошло благодаря появлению современного оборудования. Рассказываю молодым сотрудницам о том, как мы трудились раньше. и они только диву даются: «Это нереально. Разве так можно было?»
Сейчас состояние каждого ребенка оценивают гемодинамические мониторы: малейшие изменения в показателях отображаются, появляется сигнал тревоги. А раньше надеялись только на свое зрение, интуицию, чтобы ничего не упустить, быстро среагировать. И все это на тот момент для нас было нормой. Раньше мы считали капли, чтобы знать, с какой скоростью поступает лекарство из капельницы. Сегодня шприцевые насосы дозируют от 0,1 миллилитра лекарственного средства. Наша реанимация оборудована современным высококлассным оборудованием, которое способствует тому, что удается спасать больше пациентов, а это самое главное!
К сожалению, есть и весьма печальные тенденции. В последние годы стало поступать больше подростков с суицидами, в их числе и с преднамеренными отравлениями. Также гораздо чаще к нам попадают пациенты с тяжелыми травмами после ДТП. Сейчас много не только машин, но и других средств передвижения, которые очень любит и часто использует молодежь…
Как вы восстанавливаетесь после случаев с печальным исходом? Рассказываете ли про них дома?
Психологически мне особенно тяжело, когда все случается быстро. Пациента — еще вчера здорового ребенка или подростка — привозят к нам, изо всех сил стараются реанимировать. А ничего сделать уже нельзя… Какие-то пару минут — и все непоправимо изменилось. Был такой случай: доставили 17-летнюю девушку, которая выбросилась с восьмого этажа. Ее не спасли. Конечно, все это оставляет след, потом очень трудно вернуть душевный мир, успокоиться. Но нужно выходить из этого состояния, жить и работать дальше. Восстанавливаюсь я без психотерапевта, хоть он у нас в штате больницы есть. Помогает работа, ведь тебя ждут пациенты, коллеги.
Дает силы и огромную мотивацию семья. Дома я стараюсь полностью переключаться, да и родным не хочется говорить про тяжелые случаи. Но все же бывают исключения. Например, как-то к нам поступила 16-летняя девочка, которая после ссоры с парнем наглоталась таблеток. Спасти ее не смогли. Дочка тогда была в подростковом возрасте, и я рассказала ей о случившемся, поделилась своими переживаниями и мыслями: один неверный шаг может перечеркнуть всю жизнь, а впереди ждет столько новых возможностей…
А что помогает вам не выгорать, восполнять свои силы и сохранять интерес к работе?
Для меня важно максимально перезагрузиться в выходные. Мой родительский дом (а это практически хутор) стал нашей дачей, которую мы очень любим. Это мое место силы. Я очень люблю природу, она помогает мне полностью расслабиться, восстановиться. Когда возвращаемся в город, мне кажется, что приехала из санатория. Хотя на даче всегда много тружусь, но физическая нагрузка, да еще и на свежем воздухе, тоже идет только на пользу. У меня большой огород. С удовольствием собираю и замораживаю лесные ягоды. Но особенно люблю «тихую охоту» за грибами, из которых потом делаю все, что только можно: мариную, сушу, добавляю в солянки, балую родных всевозможными блюдами. Для меня это настоящая отдушина, без которой жизнь немыслима. Заготавливаю и липу, чабрец, мяту для душистого, полезного чая.
Находясь на даче, я отдыхаю и параллельно забочусь о своей семье. Для меня как человека родом из деревни это лучший отдых. На работе переключиться и сблизиться с коллегами помогают интересные мероприятия, экскурсии, которые постоянно организовывает наша профсоюзная первичка. Сама бы я, наверное, не поехала, а вместе — с удовольствием!
Люблю знакомиться с нашей историей, городами и достопримечательностями, открывать для себя что-то новое.
Вы 30 лет являетесь старшей медсестрой. Какие принципы работы у вас сложились?
Все могут совершать ошибки. Я стараюсь направлять, стимулировать людей исправлять свои недочеты после одного устного замечания. Материальное наказание, на мой взгляд, приемлемо, только если ситуация не меняется. А подобное бывает крайне редко. Коллеги стараются, исправляются. Поругать могу очень конкретно, это все знают. Но говорят: «Зато потом вы снова такая хорошая и спокойная».
В коллективе очень важны человеческие, доброжелательные отношения. И от старшей медсестры зависит очень многое. Я не помню плохого и ни на кого не держу зла, всегда даю шанс исправить свои ошибки и после не напоминаю о них. Разобравшись в ситуации, спокойно общаюсь дальше.
Всегда держу все под контролем. Прихожу к семи утра, поэтому вижу ночную смену. Если что не так, сразу же делаю замечания, даю советы на перспективу. Теперь уже ко многим медсестрам у меня материнское отношение, потому что у нас большая разница в возрасте. В реанимации — одна молодежь: работать там тяжелее, люди меняются. Стремлюсь максимально передать свой опыт, научить всему. Наверное, поэтому у нас и складывается достаточно доверительное общение. Сотрудники приходят ко мне с вопросами, сомнениями.
В свое время я ведь тоже многого не знала. Когда меня назначили старшей медсестрой, сначала у меня был просто шок. Нужно было очень многое освоить и как можно быстрее. До этого я ни разу даже не заменяла старшую медсестру. Поэтому вопросов у меня было больше, чем ответов. И по собственному опыту знаю, как в такие моменты нужна поддержка коллектива.
Так сложилось, что сотрудница, которая была до меня, ушла на длительный больничный. Я подходила за советами к старшим медсестрам других отделений, и никто никогда не отказывал. Для меня это стало уроком на всю жизнь. Всегда старалась так построить работу, чтобы у нас в коллективе была взаимозаменяемость, чтобы коллеги знали как можно больше, чтобы был тот, кто может заменить и меня.
У нас большое отделение, 85 штатных единиц. Поэтому объем работы соответствующий. Много оборудования, за которым нужно следить: когда было получено, ремонтировалось, где хранится, когда необходимы ТО и своевременная поверка… Сначала помнить все, заказывать и выдавать медикаменты, составлять графики было очень сложно. Но теперь я все это знаю, а современные компьютерные программы очень облегчают работу.
Что бы вы посоветовали сегодня молодой коллеге, которая делает первые шаги в отделении анестезиологии и реанимации?
Для начала нужно запастить терпением, научиться принимать разных людей такими, какие они есть. Важно не быть высокомерным, не считать себя выше кого-то, относиться к людям по-доброму, душевно. Даже если назначают на руководящую должность, нужно сохранить все это, остаться собой. При этом должны быть дисциплина и определенная дистанция, не фамильярные отношения. Уважение в коллективе нужно заслужить. Для этого нужно самому показывать пример не на словах, а на деле.
Медсестра немыслима без душевного тепла, доброты, любви к людям и своей профессии. В противном случае даже пробовать не стоит. Это та работа, на которой важно отдавать себя людям, чтобы пациент доверял и чувствовал: к нему относятся хорошо, хотят помочь, делают все для этого. У нас детская больница, и нашим пациентам особенно тяжело быть вдали от дома, без родительской заботы. Малыши и кричат, и плачут, но когда чувствуют тепло, ласку — понимают, что здесь не страшно, и успокаиваются.
Любовь и добро — самый верный ключ к каждому. К подросткам сложнее найти подход, чем к маленьким детям. Но, как правило, просто нужно немного больше времени. Когда они видят, что к ним по-доброму, меняются на глазах, забывают про ершистость и извиняются.
Недавно вы были награждены грамотой Гродненского областного Совета депутатов. Что для вас значила очередная награда?
Конечно, всегда приятно получить подтверждение того, что твой вклад важен и ценен. Все награды хранятся в моем кабинете, в их числе и грамота от министра здравоохранения, врученная мне в 2010 году, грамоты и благодарность начальника ГУЗО Гродненской области. А еще очень приятно получать обратную связь от пациентов и их родителей. Каждый раз слышать «спасибо» от тех, кто выписывается, для всего нашего коллектива — огромная радость. Ведь это значит, что благодаря нашей работе счастливых людей в этом мире стало больше.