Врач-онколог онкологического гинекологического отделения Витебского областного клинического онкологического диспансера Дарья Султанова в профессии более трех лет. Начинала в качестве врача по паллиативной медицинской помощи, а после стала реализовывать себя как врач-онколог в гинекологии, планирует совершенствоваться в хирургии, сейчас — ассистирует. Недавно Дарья стала лауреатом городской молодежной премии «Время молодых» за вклад в реализацию государственной молодежной политики.
Дарья, какое оно, время молодых? Какие идеи будоражат молодые сердца?
В день награждения на сцену поднимались молодые люди, которые добились результатов в учебе, профессиональной и общественной деятельности в разных сферах и отраслях. После награждения обсуждался ряд важных вопросов, которые могут послужить на благо городу и людям. Для меня благополучие немыслимо без заботы о здоровье людей. Через свой сравнительно небольшой опыт в медицине понимаю, как важно грамотное информирование для онкопрофилактики.
Думаю, обсуждение этих вопросов позволило участникам встречи взглянуть на общественную деятельность шире. Содействие неравнодушных специалистов из других сфер можно использовать, чтобы обратить внимание людей на собственное здоровье, настоять на посещении врача. Важно постоянно (в семье, коллективе) напоминать о необходимости пройти профосмотр, даже если слышишь в ответ, что «против возраста нет лекарства». Иногда симптомы, которые списывают на возраст, усталость и не берутся во внимание, могут быть проявлением болезни. Нередки случаи, когда проблема обнаруживается на приеме у гинеколога или в ходе УЗИ. Пациентки должны знать о рисках и не откладывать визит к гинекологу.
Как появилось желание стать врачом-онкологом?
Моя мама работает медицинской сестрой во 2-м урологическом отделении Витебской областной клинической больницы более 35 лет. Наверное, ее истории о том, как помогли пациенту в сложных случаях, сказались на моих предпочтениях. Хотелось быть причастной и так же искренне радоваться успехам пациента. Быть полезной, оказывать помощь — это внутренне вызревшее решение. Готовиться начала в старших классах и в 2015 году поступила на лечебный факультет Витебского медуниверситета. С третьего курса работала в качестве медицинской сестры и проходила практику в отделении урологии ВОКБ. Никогда до того не задумывалась, что буду онкологом, но к моменту субординатуры выбрала индивидуальный профиль по велению сердца: хотела помогать людям со столь тяжелыми заболеваниями.
Что взяли для себя из работы в паллиативе?
Изначально меня распределили в паллиативное отделение «Хоспис» в качестве врача-онколога. Я настроила себя на то, что эта помощь крайне необходима людям. При паллиативном лечении проводится симптоматическая терапия, купируются симптомы различных состояний, в том числе эметогенной реакции (тошноты, рвоты), а также проводим обезболивающую и дезинтоксикационную терапию.
Работать в паллиативном отделении непросто во всех смыслах. Но я знала, что это отделение выполняет благое дело, в первую очередь предоставляет обезболивающую терапию для пациентов, когда возможности стандартного лечения исчерпаны. Пациенты в 4-й клинической группе (с доказанными злокачественными опухолями, которые уже не подлежат специальному противоопухолевому лечению, но подлежат паллиативному) достаточно специфичны.
Проводя обезболивающую, дезинтоксикационную терапию и другие виды помощи, врачам необходимо пояснять каждый шаг не только самому пациенту, но и проводить разъяснительную работу с его родными.
Как правило, семье и близким очень сложно принять мысль, что болезнь уже на той стадии, когда об излечении речи не идет, и помощь направлена на устранение отдельных симптомов или улучшение самочувствия пациента. Даже при помощи штатных психологов хосписа вести подобный диалог непросто, особенно если пациент до последнего не сообщал семье о диагнозе.
Важно дать понять родственникам, что, к сожалению, человек находится в терминальной стадии своего заболевания. И мы облегчаем его состояние назначением наркотических препаратов, гормональной терапией (капельницами). При хосписе работают два психолога, которые очень помогают при проведении бесед, однако все нюансы может объяснить только доктор. Все зависит от личностных особенностей заболевшего, существуют закономерные этапы принятия болезни, которые так или иначе проходят пациенты. От себя скажу, что и родственники проходят все 5 стадий — отрицания, гнева, торга, депрессии, принятия — и для этого необходимо время. Очень часто пациенты не говорят о своей болезни близким до момента, пока это не становится очевидным по внешним признакам. В такой ситуации очень сложно морально, но долг врача — выполнить волю пациента и сохранить медицинскую тайну. Гораздо продуктивнее диалог, когда родные в курсе ситуации с самого начала. Тогда подготовительная работа проходит еще в диспансере.
Как врачу мне было грустно видеть в паллиативном отделении тех пациентов, которые могли бы избежать такого развития болезни, если бы вовремя пришли к врачу, соблюдали рекомендации. У нас есть варианты лечения, которые позволяют достичь хороших результатов. Думаю, опыт в паллиативе сделал мои слова убедительнее по отношению к сегодняшним пациенткам.
На мой взгляд, должным эффектом на всех этапах лечения обладает честность врача по отношению к пациенту. Когда врач выступает партнером по выздоровлению — индивидуально объясняет, как будет идти процесс лечения, оговаривает каждый этап со всеми его сложностями, поддерживает и настраивает на необходимость мобилизовать силы на борьбу. Иногда важно сказать: «Нужно потерпеть. Тошнота пройдет. Будут обычные дни. Это стоит твоих усилий».
Какие профессиональные цели ставите в ближайшее время?
Работая в паллиативе, стремилась получить дополнительные навыки, увлеклась хирургией. Руководство поддержало. В этом году предстоит обучение по хирургической специализации. Планирую стать онкологом-хирургом. Сейчас выполняю мелкие манипуляции (раздельное диагностическое выскабливание полости матки и цервикального канала, биопсию для постановки и уточнения диагноза). Во время больших вмешательств — гистерэктомии и циторедуктивных операций — участвую в качестве первого ассистента.
Вы затронули тему несвоевременных обращений к врачу. Как, на ваш взгляд, можно повлиять на ситуацию в регионах?
В диспансере существует ротация помощи, поликлиническое звено, и именно во время диспансеризации, профмедосмотров и УЗИ выявляется большинство патологий или предвестников онкологии. Однако следует признать, что есть пациенты, которые игнорируют профилактические медицинские осмотры и откладывают поход к гинекологу. Это происходит отнюдь не потому, что у них нет информации, а скорее из страха перед неутешительным диагнозом. Думаю, сплоченность врачей других специальностей могла бы помочь. Например, к врачам-терапевтам люди обращаются чаще.
Всем смежным специалистам стоит настоятельно напоминать женщине о важности посетить гинеколога, предметно рассказать о необходимости сдать мазки на онкоцитологию, пройти исследование на ВПЧ. Возможно, подключить врачебную интуицию, когда есть определенные симптомы.
Врач хотя и сосредоточен на своей узкой специализации, все равно обладает гораздо большим объемом знаний. В отличие от пациента, доктор может взглянуть на ситуацию шире, имеет возможность посоветоваться с коллегами. В этом и есть наш профессиональный долг и наше общественное влияние.